Арабелла подала ему ликер из красивой бутылки и дала закурить сигаретку.
– Я хочу вас спросить, моя милая, – обратился гость к Арабелле, – имеете-ли вы в последнее время какие-нибудь вести о вашем муже?
– Ни звука, – ответила Арабелла.
– А где он?
– Я оставила его в Австралии и думаю, что он и теперь еще там.
Джуд не верил своим ушам.
– Из-за чего вы собственно разошлись?
– А вы знаете пословицу: не задавай вопросов и не услышишь лжи.
– Ну, несите мне скорее мою сдачу, и я романически исчезну в стогнах этого живописного города.
Принимая сдачу, он схватил ее за руку. После слабого сопротивления и хихикания с её стороны гость, наконец, распростился и вышел.
Джуд смотрел на все это со спокойствием давно разочарованного мужа. Странно, – какою далекою казалась ему теперь Арабелла. Он не мог представить себе их прежней близости и при настоящем состоянии головы был совершенно равнодушен к тому, что Арабелла была, в сущности, его женою.
Отделение, в котором она служила, освободилось от посетителей, и Джуд после минутного колебания подошел к конторке. В первую минуту Арабелла не узнала его, но вскоре циничная насмешка сверкнула в её глазах и она заговорила:
– Вот так, штука! Я думала вы давно в сырой земле!
– Скоро-же вы меня похоронили, однако!
– Я не имела о вас ни слуху, ни духу, иначе, конечно, не вернулась-бы сюда. Но мне все равно – наплевать! Однако, чем-же мне угощать вас? Шотландки и соды? Не стесняйтесь, можете спрашивать все, что только есть в буфете – по праву старого знакомства!
– Благодарю, Арабелла, – ответил Джуд серьезно. – Но я ничего не хочу.
– Жаль, что вы отказываетесь.
– А давно-ли вы здесь, Арабелла?
– Недель шесть. – Я возвратилась из Сиднея уже три месяца, Вы помните, мне всегда нравилась такая должность.
– Почему-же вы вернулись из Австралии?
– Ну, на это у меня были свои причины… Скажите, а вы добились какой-нибудь ученой степени?
– Нет, не удалось!
– Что-же вы теперь такое, позвольте спросить?..
– Да остался тем-же, чем и был.
– Это правда. Вы таким и смотрите.
– Итак, вы слывете по-прежнему замужней? – продолжал допрашивать Джуд.
– Что-же делать! Мне казалось неловко называться вдовою, как-бы мне хотелось.
– И то правда! Меня ведь здесь немного знают.
– Нет, дело не в этом – я вовсе не ожидала вас встретить, – а по другим причинам.
– А что это за причины?
– Распространяться о них я не желаю, – ответила она уклончиво. – Живется мне очень хорошо, и я не чувствовала ни малейшей потребности в вашем обществе.
В это время вошел посетитель.
– Нам здесь неудобно говорить, – сказала Арабелла, – не можете-ли подождать меня до девяти? Говорите – да и не упрямьтесь. Я могу выйти на два часа раньше обыкновенного, если попрошусь. Я теперь живу не в гостиннице, а на квартире.
Он подумал и ответил неохотно: – Так я вернусь сюда…
Оставив недопитый стакан, он вышел из таверны и прохаживался взад и вперед по улице, терзаясь и путаясь в самых противоречивых мыслях.
Свидание с Арабеллой лишило Джуда возможности встретить Сусанну в Ольфредстоне, как он обещал ей, и эта мысль грызла его. Быть может, судьба послала ему Арабеллу в наказание за его незаконную любовь? Проведя весь вечер в расхаживании по городу, он к назначенному часу вернулся в гостинницу. Она вся сияла теперь в своем блестящем освещении, да и внутри было более шумно и весело. Лица конторщиц горели румянцем, их манеры были еще развязнее, они шутили и смеялись без зазрения совести. Джуд шепнул Арабелле, что дождется её выхода у подъезда.
– Однако, сначала вам надо чего-нибудь выпить со мною, – сказала она весело. – Например, стаканчик грогу; я всегда его пью на ночь. А потом выходите и подождите минутку, так как лучше, чтобы нас не видали выходящими вместе.
Покончив с грогом и разойдясь, они тотчас-же встретились у подъезда. Арабелла вышла в драповой кофте и шляпе с белым пером. – Я живу здесь близехонько, – сказала она, взяв его под руку, – и в любое время могу войти к себе с домовым ключем. Так к какому-же соглашению вы хотели прийти?
– Ах, я ничего не знаю, – раздраженно ответил совершенно разбитый и измученный Джуд, при чем мысли его опять унеслись в Ольфредстон, и ему вспомнился и упущенный поезд, и вероятная досада Сусанны на его отсутствие, и утраченное счастье длинных и уединенных прогулок с нею в лунную ночь по холмам и горам. – Мне непременно надо было ехать. К тому-же я тревожусь за тетушку, которая при смерти.
– Ну что-же, я могу ехать с вами утром. Надеюсь мне удастся отпроситься на день.