Выбрать главу

— А не лучше ли сначала позаботиться о крыше над головой? — спросила Сью.

Но он был настолько увлечен праздником, что они пошли дальше по Главной улице; младшего ребенка Джуд нес на руках, Сьюрела за руку малютку дочь, а сын Арабеллы с задумчивым видом молча шел рядом. В том же направлении двигались толпы хорошеньких девушек в воздушных нарядах и с ними их робкие невежественные родители, не знавшие в своей юности, что такое колледж, зато на лицах сопровождавших их братьев и сынков можно было ясно прочесть самодовольную уверенность в том, что своим появлением на земле они облагодетельствовали человечество, не знавшее ранее истинно достойных людей.

— Каждый из этих юнцов напоминает мне о крушении моих надежд, — промолвил Джуд. — Они наглядное доказательство того, как не надо быть самонадеянным. Для меня сегодня — День унижения!.. Если б ты, моя милая, моя дорогая, не пришла мне на помощь, я бы погиб от отчаянья.

По лицу Джуда Сью поняла, что он впадает в свойственное ему настроение бурного самобичевания.

— Лучше бы мы раньше занялись своими делами, милый, — ответила она. — Я уверена, что это зрелище не пойдет тебе на пользу и только разбередит твои старые раны.

— Здесь уж близко, сейчас мы увидим процессию, — возразил он.

Они свернули влево у церкви с порталом в итальянском стиле и витыми колоннами, густо заросшими вьющимися растениями, и в конце узкой улицы Джуд увидел круглое здание театра с хорошо знакомым фонарем наверху; в его представлении этот фонарь был печальным символом несбывшихся надежд, так как именно оттуда он в последний раз обозревал Город колледжей в день долгого размышления, после которого пришел к выводу, что ему никогда не стать одним из сынов университета.

Сегодня на площади между театром и ближайшим колледжем стояла выжидающая толпа. Прямо по ее середине, от дверей колледжа до дверей большого здания, расположенного между ним и театром, тянулся проход, образованный двумя деревянными барьерами.

— Вот оно, это место, сейчас они должны здесь пройти! — вскричал Джуд с внезапным волнением.

Он протиснулся сквозь толпу к самому барьеру, по-прежнему прижимая к груди младенца; Сью с детьми не отставала от него. Напиравшая сзади толпа шумела, шутила и смеялась, в то время как у боковой двери колледжа один за другим останавливались экипажи и из них выходили торжественно-величавые фигуры в кроваво-красных мантиях. Небо затянулось свинцово-серыми тучами, время от времени слышались отдаленные раскаты грома.

Старичок вздрогнул.

— Совсем как в день Страшного суда! — прошептал он.

— Это всего-навсего ученые доктора, — успокоила его Сью.

Крупные капли дождя стали падать им на голову и плечи. Ожидание становилось тягостным, и Сью вновь выразила желание уйти.

— Теперь уж скоро, — сказал Джуд, не поворачивая к ней головы.

Но процессия все не появлялась, и кто-то из толпы, чтобы скоротать время, начал разглядывать здание ближайшего колледжа и поинтересовался, что б могла означать латинская надпись, выведенная по середине фасада. Джуд, стоявший рядом, перевел ее и, заметив, что окружающие слушают его с интересом, стал описывать резьбу карниза, которую изучал много лет назад, и разбирать некоторые детали каменной кладки на фасадах других городских колледжей.

Праздная толпа, а с нею и оба полисмена, стоявшие у дверей, уставились на него, словно ликаоняне на апостола Павла; их поразила горячность, с которой он обсуждал интересовавший его предмет, и они были удивлены тем, что приезжий знает о зданиях гораздо больше, чем они сами. Наконец из толпы раздался голос:

— Знаю я этого парня, он работал тут много лет назад, и зовут его Джуд Фаули! Помните, ему еще дали кличку "Покровитель Святых Трущоб", он тогда еще все к этому подбивался. Теперь, видать, женат, вон и ребенок на руках. Тэйлор должен его знать, он всех в городе знает.

Голос принадлежал рабочему по имени Джек Стэгг, с которым Джуду доводилось поправлять каменную кладку колледжей; Оловянный Тэйлор стоял с ним рядом. Услышав свое имя, он крикнул Джуду через барьер:

— Здорово, приятель! Вижу, ты оказал нам честь своим посещением!

Джуд утвердительно кивнул головой.

— Но ты, видать, немногого добился в жизни, уехав от нас!

Джуд согласился с этим.

— Вот разве что обзавелся лишними ртами! — послышался новый голос, и Джуд узнал в говорившем дядюшку Джо, другого каменотеса, которого он знал когда-то.

Джуд добродушно ответил, что он этого не оспаривает, и, слово за слово, между ним и толпой зевак завязалось нечто вроде общей беседы. Оловянный Тэйлор спросил, помнит ли он все еще символ веры по-латыни и тот памятный вечер в трактире.