В некотором смысле моя судьба сложилась похоже. В исторический момент я тоже работала в правительственной организации, хоть и не секретной. И сейчас нам предстояли напряженные дни, ведь, когда обрушились две башни Всемирного торгового центра, именно нам пришлось заниматься ликвидацией последствий. На самом деле для правительственной организации это занятие весьма интересное, куда интереснее, чем, скажем, обработка заявок на выдачу разрешений на строительство. Это одна из причин, по которой в мае две тысячи второго года я наконец решила изменить своим привычкам и согласилась на постоянную работу. Приближалась годовщина терактов, или трагических событий, или как там еще называют тот день — даже в правительственном агентстве люди толком не знают, как его называть, предпочитая «11 сентября», а не 9/11 (похоже на название дезодоранта), — и мы должны были устраивать памятные церемонии, рассказывать о внедрении новых и смелых программ, привлекать общественность и выуживать средства у губернаторов и мэров.
В нашем офисе провели конкурс на самый вдохновенный лозунг для компании. В качестве награды победитель получал возможность пообедать с президентом компании (тот еще приз, скажу я вам). Новый лозунг разместили на веб-сайте, напечатали на канцелярских принадлежностях и даже на стеклянной входной двери. Лозунг получился хороший и весьма вдохновляющий. Но я работала секретаршей. А когда работаешь секретаршей в правительственной организации, которой предстояло заполнить пустоту там, где когда-то стояли две башни, за несколько дней до первой годовщины одиннадцатого сентября, то никакие лозунги не помогают.
Проблема заключалась не в том, что вопрос вызывал у всех слишком много эмоций, — сотрудники были слишком сильно загружены, чтобы предаваться меланхолии. Кроме того, у нас работали одни республиканцы, а от них искренних чувств не дождешься. К тому же наш офис находился прямо напротив того самого места, которое во всем мире называют «нулевой отметкой», а мы называли просто «строительной площадкой» — из окон конференц-зала можно было заглянуть прямо в эту зияющую яму. А когда видишь это каждый день в течение многих месяцев, невольно привыкаешь. Привыкнуть можно ко всему, даже к тому, о чем и подумать невозможно. Это просто, не легко, но просто.
Весной, когда мне предложили постоянную работу в этой компании, желтые грузовики все еще продолжали зубастыми ковшами расчищать завалы, и фрагменты человеческих тел все еще продолжали находить. Временами, гуляя по центру или даже вдали от него, можно было наткнуться на клочок бумаги, порхающий в канаве. Обрывки страниц меморандумов, инвентарных ведомостей, бланков заказов как стружка по торту разметались по всему городу, будто кто-то присыпал их серой цементной пудрой, чтобы снять отпечатки пальцев. И каждому было понятно, откуда эти листки.
Тогда, в мае, меня вызвал в свой кабинет президент агентства мистер Клайн. Человек довольно странный, не молодой, но и не старый, с толстой шеей и лицом не то чтобы непривлекательным, но каким-то маленьким и скукоженным. Он казался мне похожим на свинью, наверное, потому, что был республиканцем. Но со мной он был добр, особенно в тот день, когда-предложил мне постоянное место.
Среди множества причин, по которым я согласилась, возможно, был и Нейт, неофициальный заместитель мистера Клайна, — довольно симпатичный молодой человек с детским личиком, если вам нравятся лица а-ля злой гений. Он был на два года моложе меня, если верить его словам, а верить им конечно же нельзя. Его мимоходом брошенные комплименты, дружелюбные подначки, призванные не обидеть, а приятно раззадорить, ехидненькие замечания и завуалированные сексуальные намеки завораживали меня, создавая иллюзию, что я нахожусь в сериале «Западное крыло» в какой-то параллельной вселенной, которой правит Бартлет.
Но не будем отклоняться от темы.
Выходя из кабинета мистера Клайна, где я получила предложение о работе и сказала, что подумаю об этом, я едва не столкнулась лоб в лоб с Сарой, вице-президентом по связям с правительством, которая стремглав неслась к двери. (В нашем агентстве вице-президентов и без того было пруд пруди, но с завидным постоянством появлялись новые.) Сара была необычайно стройной веснушчатой девушкой с огромными глазами и густыми ресницами, что делало ее похожей на героиню японского мультика. (А еще она была совершенно ненормальной — я поняла это, когда полтора месяца заменяла ее секретаршу. Впрочем, это мое личное непрофессиональное мнение.) Она замерла, потом вцепилась в мои плечи и, как гипнотизер, глядя мне прямо в глаза, гаркнула: