Хорошо бы, подумалось Джулии, подняться наверх и переодеться, но лишний раз заглядывать в раздевалку — а тем более в саможит — не было никакого желания. Поэтому спать она решила в комбинезоне, как уже не раз поступала после сверхурочной работы, и пошла по коридору прямо в спальное помещение. Но нехарактерное для общежития затишье не на шутку ее встревожило.
Дверь в спальню была приоткрыта. От сочившейся из проема тишины и густой серости Джулию передернуло. Не горело ни одной свечки. Вокруг коек популярных девушек не кучковались сплетницы. В двадцать два ноль-ноль все лежали в постелях. Обычная болтовня перед сном сменилась вкрадчивым шепотом, едва различимым из-за работающих телекранов. Собравшись с духом, Джулия шагнула через порог.
Двухъярусные кровати стояли рядами вдоль восточной и западной стен спальни. Проживающим здесь девушкам, как сотрудницам министерств, были предоставлены все современные бытовые удобства. А именно — индивидуальный, направленный прямо на изголовье телекран, с которого доносился вездесущий лепет о товарище нашем Картофеле. Рядом с каждым телекраном, в соответствии с инструкцией, висел противогаз, вид которого нередко доводил новеньких до ночных кошмаров. Между рядами коек на растяжке болтались пропагандистские плакаты: «Сон — это бдение», «Шесть часов сна — польза для здоровья», «Старший Брат охраняет наш мирный отдых».
Джулия занимала нижнюю койку у входа, второе по привлекательности место. Угловое расположение обеспечивало мало-мальское личное пространство, а близость к двери позволяла в утренние часы первой выскакивать из спальни и не томиться в очереди к умывальникам. Над Джулией спала Эди, а их соседками были девушки-ископл: Бэсс и Океания. Бэсс (ископл-1) получала дополнительные талоны на сласти, помогавшие справиться с токсикозом. В свою очередь, Океания (ископлобязанная) могла беспрепятственно проводить время в кафе «Под каштаном», щеголяя кушаком ископла и распивая чаи, которыми угощали ее патриотически настроенные мужчины.
На ночь громкость телекранов почти не убавляли. Кое-кому из девушек досаждал этот шум, но большинство проживающих не могли заснуть без этого фона. И Джулия тоже. Случись ей вскочить среди ночи от страшного сна, убаюкать ее вновь могли только проверенные временем речи Старшего Брата, которые транслировались после полуночи. Его глубокий, спокойный голос и был звуком сна, а въевшийся табачный дым, нараставшая с течением ночи вонь от ночных горшков и грубая мускусная нотка немытого женского тела — его запахом. Об одном мечтала Джулия — спать в таких условиях до конца жизни.
В дальнем конце спальни мостиком между рядами коек и вплотную к единственному на все помещение радиатору стояла одноярусная кровать. В те редкие зимние ночи, когда подавалось отопление, спать в ней было настоящим блаженством. Расположение у окна лишало это койко-место индивидуального телекрана — а значит, никаких лающих упреков за то, что во сне хозяйка кровати запустила руку себе между ног. Задергивать шторы было совсем не обязательно, ведь включенные телекраны не считались нарушением правил светомаскировки. Лежи себе с сигареткой да созерцай луну — любой романтик оценит. Кровать эта всегда отдавалась девушке, занимавшей наиболее высокое положение в партийной иерархии. Последние полгода это была Вики.
Спиной к окну, по пояс укутавшись в одеяло, она сидела там и теперь. Рядом с ней, свернувшись калачиком, пристроились общественные коты: Комиссар вылизывался, а Тигр не сводил с него глаз, словно ожидая, когда тот в чем-нибудь даст маху. Светлые волосы Вики обладали таким оттенком, что при определенном освещении казались абсолютно белыми. «Дитя морской пены», как однажды окрестила ее Аткинс. Пухленькая, как ни одна из ее соседок по общежитию, — спасибо обедам в столовой центкома, — причем обычно такие формы наводили на мысль о чрезмерной прожорливости или роскошной жизни, но в случае Вики еще больше подчеркивали невинный девичий образ. При беглом знакомстве ей, семнадцатилетней, больше двенадцати не давали, но только до тех пор, пока взгляд не падал на ее пышную грудь. И все равно она была по-детски красива: чистотелая, хрупкая, свеженькая. Сидя на кровати, она подалась вперед и кивком подозвала к себе Джулию.