Джулия напряглась.
– Что тебе известно? – побледнев, спросила она.
– Да все, собственно говоря, – и рассказал о четырехлетней слежке, которую вело международное сыскное агентство, о фотографиях, появлявшихся в нужный момент в нужной газете. – А спланировала, отрежиссировала и профинансировала всю операцию, – выразительно посмотрев на Джулию, закончил Лео, – не кто иной, как Марта Монтини.
Джулия смотрела на бывшего мужа широко открытыми глазами.
– Как ты все это узнал? – немного придя в себя, спросила она.
– Случайно, – ответил Лео. – А впрочем, ты знаешь мою страсть к сплетням. Обожаю распутывать всякие интриги. На след меня навел один мой молодой коллега, его зовут Пьерджильдо Гранди. Он горит желанием расквитаться с Мартой за то, что она унизила его как мужчину.
– Я бы тоже не прочь с ней расквитаться, – со вздохом заметила Джулия.
– Но, в отличие от тебя, Гранди знает содержание предсмертной записки Джанни Макки.
– Как, бывший ассистент Гермеса покончил с собой?
– Да, а ты не знала? Он был любовником Марты и, прежде чем отправиться на тот свет, написал записку, в которой попросил прощения у Корсини. Очевидно, за свое лжесвидетельство. Эта предсмертная записка оказалась в руках Пьерджильдо Гранди, а он, в свою очередь, чувствуя ко мне расположение, передал ее мне, будучи не совсем трезвым.
– А сыскное агентство? Фотографии в журналах? Какая тут связь? – удивленно спросила Джулия.
– Признание Гранди подтолкнуло меня начать собственное расследование. Друзей у меня много, как ты знаешь, надеюсь, будет не трудно докопаться до правды. Если бы Гермес не был влюблен именно в тебя, думаю, Марта не заварила бы всю эту кашу, но ей не давала покоя мысль, что ты и ее бывший муж могут быть счастливы вместе.
– Уж кто-кто, а ты ее неплохо знаешь, разве не так? – звонким от негодования голосом спросила Джулия.
– Ты до сих пор ревнуешь? – улыбнулся в ответ Лео.
Джулия вспомнила эпизод тринадцатилетней давности и улыбнулась.
– Уже нет. У вас тогда был очень дурацкий вид. Не будем об этом, потому что, несмотря ни на что, ты настоящий друг, я знаю. Теперь, я надеюсь, Гермес будет полностью реабилитирован.
– Но я тебе еще кое-что не сказал, – продолжал Лео.
– Как, еще что-то? – испугалась Джулия.
– Да, причем самое важное. Ты потрясающая женщина, Джулия, ты самая храбрая, самая мужественная из всех, кого я знал.
– А знал ты многих, – засмеялась Джулия.
Лео не обратил внимания на ее колкость. В его глазах Джулия увидела искреннее беспокойство.
– Ты заболела и никому ничего не сказала. Почему, Джулия?
– Зачем говорить, когда и так все знали. Даже ты.
– Мне сказал об этом наш сын. Но почему ты не поделилась со мной, может быть, тебе было бы легче?
– Так уж я устроена, Лео, и потом, говори не говори, все равно уже ничего не изменится.
– Ты не права. Близкие могут помочь справиться с трудностями, как-то облегчить…
– Нет, Лео! – резко перебила его Джулия. Даже намека на свою болезнь она не хотела ни от кого слышать, это была ее болезнь, и боролась она с ней сама. – Никто не может ни помочь, ни облегчить. Ты все время один на один с этим врагом. Ты не знаешь, откуда он пришел, когда нанесет следующий удар.
Лео обнял ее, и она положила голову ему на плечо.
– Ты поправишься, – сказал он, гладя ее по волосам.
– Да, меня тоже в этом заверили.
– Прости меня, Джулия, – прошептал он, – я плохо о тебе заботился, когда мы были вместе, и вообще, я всегда вел себя как эгоист.
– Эгоистом ты был со всеми, не только со мной, – уточнила Джулия, – а со мной был просто свиньей. Но было ведь и хорошее! Благодаря тебе я стала тем, кем стала, такой, какая я есть. Ты помог мне найти себя, это ведь тоже немало!
– Я люблю тебя, Джулия, – шептал он, целуя ее в губы, – люблю по-прежнему.
Какие они были разные, Лео и Гермес! Когда Лео клялся в любви, он был абсолютно искренен, но уже через секунду мог напрочь забыть о своей клятве. Лео не умел хранить верность, предательство было свойством его натуры.
– Решил изменить Коринне со своей бывшей женой? – лукаво спросила Джулия, поднимая на Лео смеющиеся глаза.
– Доброе утро! – услышала она вдруг знакомый голос и вся сжалась, потому что на пороге кухни стоял Гермес.
– Тут неожиданно возвращается муж, а любовник прячется в шкаф, – решив выйти из положения с помощью древнего анекдота, произнес Лео и отошел от Джулии.
Справившись с секундным смущением, Джулия испытала чисто женское удовлетворение. «Вот и хорошо, – подумала она злорадно, – теперь мы квиты, пусть и он немного поревнует».