Она произнесла «Vogue» с таким же благоговением, как и в церкви. Поскольку моя единственная встреча с «Vogue» была песней Мадонны, я просто кивнула и улыбнулась, как будто это была самая удивительная вещь, которую я когда-либо слышала.
Мы неловко постояли немного, а потом тетя Вивиан повернулась к маме.
– Аннабель, почему бы тебе не показать Джулиане ее комнату,– сказала она.
Мама кивнула и жестом пригласила меня подняться по винтовой лестнице. Когда мои ботинки застучали по мрамору, мне показалось, что я поднимаюсь по парадной лестнице в Двенадцать Дубов в «Унесенные ветром».
Пока мы поднимались наверх, мама произнесла:
– Я подумала, что будет лучше, если мы поселим тебя в старой комнате твоих бабушки и дедушки.
Мама осторожно открыла дверь, и на меня обрушился поток солнечного света, льющийся из окон от пола до потолка.
– Ого, я совсем забыла про окна, – заметила я. Повернувшись, увидела замысловатую лепнину в виде короны и персиковые вышитые обои. – Это прекрасно.
Правда была в том, что это могло бы быть красиво, но это было слишком далеко от того, к чему я привыкла. Я могла бы также быть в пятизвездочном номере отеля.
– Надеюсь, это не слишком много для тебя, – сказала мама, понимающе глядя на меня. – Я знаю, к чему ты привыкла в Уэйко, и я подумала, что ты не пойдешь на все это. – Она указала на мраморный камин, персидские ковры и антикварную мебель. – Это не совсем Техас.
– Нет, это не так. Но я могу попытаться сделать это.
Мама помогла мне поднять мой огромный чемодан на кровать. Когда я расстегнула молнию на сумке, знакомый запах моющего средства Большой Мамы «Тайд» поднялся от одежды. Укол тоски по дому пронзил мою грудь. Отлично, меня не было дома меньше шести часов, а мне уже казалось, что прошло шесть месяцев. Как, черт побери, я смогу пробыть здесь еще какое-то время? И если у меня была такая реакция на стирку, что произойдет, когда я действительно поговорю с отцом или братьями по телефону? Тьфу.
– Почему бы нам не положить их в комод? – предложила мама, подбирая охапку моей одежды.
– Да, было бы не плохо. Я не думаю, что они помнутся, – ответила я, вытаскивая свою потертую, но любимую плюшевую игрушку Скуби Ду.
Мама засмеялась.
– О, я помню, когда ты это получила. – Она переложила одежду на сгиб руки и взяла Скуби. – Мы с твоим отцом взяли тебя и мальчиков на ярмарку в Уэйко. Натаниэль, вероятно, потратил двадцать долларов, пытаясь выиграть это для тебя в той глупой игре, где вы должны угадать, из какой цветной дыры выскочит крыса.
Я улыбнулась.
– Это я тоже помню.
Мама вернула мне Скуби, и я положила его на середину кружевных подушек на кровати.
Когда мы закончили распаковывать чемодан, я взяла свою косметичку и направилась в ванную. Я тихо присвистнула, когда открыла дверь. Я совсем забыла про ванные комнаты в центре города с розовыми и белыми мраморными полами, двойным мраморным туалетным столиком и скошенными стеклянными дверцами двойного душа.
– Красиво, не правда ли? – сказала Мама из спальни.
– О да, это что-то, – ответила я, сбрасывая косметику в один из ящиков туалетного столика.
Моя ванная комната дома была сделана в моем любимом цвете, фиолетовом, и в ней были пушистые коврики для ванной, в которые я любила зарываться пальцами ног, готовясь ко дню.
Мама подошла к двери ванной комнаты.
– Теперь, когда ты почти закончила распаковывать вещи, можешь расслабиться. Ужин ровно в пять.
Взглянув на часы, я понял, что уже четыре. Я молча кивнула.
– Ладно, конечно.
Я последовала за мамой из ванной. Она направилась к двери спальни. Ее рука зависла над дверной ручкой, прежде чем она повернулась ко мне.
– Джулианна, мне очень жаль, что так вышло. Мне не следовало опаздывать на встречу с тобой и все такое.
Я пожала плечами.
– Все в порядке.
– И что бы ни случилось в прошлом, я очень рада, что ты приехала погостить ко мне.
Ошеломленная, я наконец смогла пробормотать:
– Спасибо.
Когда дверь закрылась, я рухнула на кровать, вставила наушники и начала наигрывать знакомые мелодии на своем айподе. Измученная дневной поездкой на американских горках, я провалилась в глубокий сон.
Глава 4
Меня разбудил стук в дверь. Приглушенный мамин голос прорезал мою сонливость.
– Джулианна, уже почти пора ужинать. Освежись и спустись в столовую.
Я не знал точно, что она имела в виду под «освежиться», но ответила:
– Хорошо.
Вытащив свой зад из постели, я порылась в комоде и вытащила более красивые джинсы. Я умылась и причесалась, прежде чем надеть новые джинсы и спуститься вниз.