Они были теплыми, мягкими и сладкими на вкус. Должно быть, он пил дайкири и танцевал с Брин. А может быть, он был пьян, потому что не остановил меня и не запротестовал. Вместо этого он обнял меня за талию, прижимая к себе. Я подскочила, когда почувствовала, как его язык скользит по моим губам, но не отстранилась. Вместо этого я просто продолжала целовать его, наслаждаясь головокружительным ощущением, обрушившимся на меня. Я обняла его за шею, чтобы провести пальцами по волосам, тем самым волосам, которые уже не казались такими лохматыми и нечесаными. На ощупь они казались шелковистыми.
Отпустив мои губы, Уайатт поцеловал меня вдоль линии подбородка. Он откинул мою голову назад и поцеловал в шею. Когда кончик его языка скользнул по моей коже, я вздрогнула и прижалась к нему еще крепче.
– Джулс, ты сводишь меня с ума, – прошептал Уайатт мне на ухо.
– Ты тоже сводишь меня с ума, – выдохнула я.
Его дыхание обжигало мне шею.
– Не такой вид сумасшествия. Я имею в виду, сумасшествие, когда ты... как кто-то другой.
– Я знаю. – Я сделала глубокий вдох. – Я тоже это имела в виду.
Он вытянул голову вверх, чтобы смотреть мне в глаза. Увидев довольную улыбку на его губах, я покачала головой.
– Если ты сейчас сделаешь какое-нибудь остроумное замечание, клянусь я выбью из тебя все дерьмо.
Глубокий смех прокатился по его груди.
– Помимо того, что я чертовски рад, что я тебе тоже нравлюсь, я больше думал о том, что ты только что сделала, поцеловала меня вот так. Это было невероятно горячо и сексуально. – Он откинул мои волосы с лица. – Ты проделала долгий путь, Джулси.
– Наверное, ты ждешь, что я скажу, что у меня был хороший учитель, верно?
Уайатт ухмыльнулся.
– Нет, так естественный инстинкт не победишь.
– Да, но ты не должен был быть таким дураком, чтобы не понять, почему я злюсь на тебя и Брин. – Я вздрогнула. – Я все еще не в восторге от того, что ты поцеловал ее.
– Черт возьми, она поцеловала меня. Сколько раз я должен это повторять?
– Ладно, ладно.
Уайатт покачал головой.
– Кроме того, ее губы не имеют ничего общего с твоими, Джулс.
– Неужели?
– О да.
Я боролась с дерзкой ухмылкой, которая хотела расплыться по моему лицу. Вместо этого я наклонилась и снова поцеловала Уайатта. Как только мы разгорячились, Джексон, стонущий у наших ног, вернул меня к реальности. Я отстранилась от Уайатта.
– Эм, мне нужно проверить его, – ответила я, указывая на Джексона.
Уайатт застонал от досады.
– Блин, этот чувак продолжает быть эпическим блокатором сегодня вечером.
Я шлепнула его по руке.
– Заткнись и помоги мне затащить его внутрь.
Мы оба наклонились. Впихнув Джексона между нами, мы подхватили его, закинув его руки нам на плечи.
– Готова? – спросил Уайатт.
– Да, – ответила я.
Кряхтя, мы поднялись на ноги, увлекая за собой Джексона. Его голова склонилась набок, и он взглянул на Уайатта.
– Какого черта ты делаешь?
– Пытаюсь затащить твою пьяную задницу в дом.
Джексон попытался оттолкнуть Уайатта.
– Мне не нужна твоя помощь. Ты украл девушку, которую я любил, придурок.
Я ахнула.
– Он видел, как мы целовались?
– Не-е-е-е-т, я имею в виду, Брин. – Он несколько раз моргнул. – Черт, ты так же целовался с Джулс? – потребовал Джексон, его слова звучали невнятно. Он нерешительно толкнул Уайатта. – Что ты наделал, придурок? Попробуй замутить с каждой девушкой, к которой у меня были чувства.
– Послушай, парень, Брин поцеловала меня. Я не хотел, чтобы это случилось, и она меня не интересует, ясно?
Джексон взвесил слова Уайатта.
– Да, все в порядке. Она все равно была настоящей сукой.
Уайатт хмыкнул.
– Как скажешь.
Повернувшись, чтобы криво улыбнуться мне, Джексон сказал:
– Теперь Джулс, она настоящий хранитель. Любой парень был бы счастлив иметь такую девушку, как она. – Потом он снова упал на спину.
– Прекрасно. Он снова потерял сознание, – простонала я.
Мы продолжали пробираться через задний двор. Напрягшись, мы потащили Джексона вверх по лестнице на кухню.
– Господи, ты только посмотри на этот беспорядок, – сказала я, увидев стаканы и бутылки со спиртным, разбросанные по столам и полу.
– Да, я уверен, что их экономке будет очень неприятно иметь дело со всем этим, пока у него завтра будет похмелье, – сказал Уайатт, закатив глаза.
Джексон снова пришел в себя, как только мы вошли в гостиную. Он отстранился от Уайатта, чтобы обнять меня.