Однако сама Джуна не раз рассказывала с глубинной внутренней обидою и вздохами, что «жила в грузинской семье, не поднимая головы, на правах прислуги».
– Света! Знаешь, что такое попасть в семью к нацменам? Невесткой? Это – постирай. Это – погладь. Вымой пол. Выбей ковры. Говори только по-грузински. Это – отработай на основной работе и еще приди домой и отработай вдвое больше! А супружеский долг! Ужас! И я лечила их всех. Вот этими вот руками, лечила! Их и всю родню. А как я готовила на всю семью! И жарила. И парила. И пекла. И свекровь очень любила, как я готовлю. Лучше меня никто не готовил, Света! У меня чистота была идеальная. Посуда блестела! Хрустело крахмальное постельное белье!
Вот эта ее фраза «не поднимая головы» меня особенно потрясла. Джуночка. Моя дорогая Джуна, обуреваемая максимализмом, половину жизни жила «не поднимая головы, на правах прислуги»…
А потом произошло то, что должно было случиться. Джуна полюбила. И не просто влюбилась. А до самой глубины своего волшебного, бездонного, космического сердца. Она встретила очень высокопоставленного чиновника. (Имя его неизвестно. Подвиг его бессмертен.) И этот таинственный генерал или полковник КГБ, судя по лицу их общего сына Вахтанга, лицо кавказской национальности, тоже полюбил Джуну. Он, по всей вероятности, уже имел семью. А при социализме и при режиме нравственности, что исторически установился в ЦК КПСС, партийные работники строго преследовались за прелюбодеяние. Их связь Джуна скрывала все эти годы.
Тогда ей казалось, любовь – главное в ее жизни. Но она ошибалась. Главным в ее жизни был дар.
Дар Джуны скрыть было невозможно. Как шило в мешке. И не было уже ни одного высокопоставленного чиновника в Грузии, которому бы не помогла Джуна в излечении от каких-нибудь невероятных болезней.
Вахо родился в 1975 году. Друзьями их семьи становятся и семья Шеварднадзе, и семья Паторидзе, и другие элитные семьи Грузии.
Чьим сыном на самом деле являлся Вахтанг, теперь можно выяснить лишь при генетическом анализе. Мне известно одно – это был плод страстной и тайной любви.
Когда Джуна заболела, именно жена Шеварднадзе оказывала ей первую помощь. Случай с клинической смертью достаточно часто описывается в прессе.
Джуну поставили на ноги. А иначе быть не могло. Все в Грузии давно понимали: Джуна – вторая Ванга, и ее ждет мировая слава.
Наступил 1980 год. Джуне тридцать один. Вахтанг совсем маленький. Ему четыре или пять лет.
И вот эту картинку несколько раз вспоминала она при мне.
– Представляешь, Света! КГБ присылает за мною черную машину. Меня ведут к ней, чтобы из Тбилиси перевезти в Москву. Страшно!!! Так страшно! Обыскивают меня. Мою сумочку… Могли меня расстрелять. Убить. Терзать. Проделывать надо мною опыты, как над другими. Стереть память. Все что угодно ждало меня! И сына… А он… ОН! Он ничего не сделал для того, чтобы меня спасти! Защитить Вахо! Он ведь знал, куда меня везут. Я могла не вернуться. Меня везли, как кролика. Как мышку. Для опытов в Кремль! Света! А он! ОН! Он не тронулся с места.
Через некоторое время Россия услышала песню на слова Джуны «Красиво», и лишь теперь понятны мне ее слова.