Угонщик посмотрел на наручные часы и неодобрительно покачал головой.
– На разговоры нет времени, – властно бросил он и позвал женщину: – Луиза, оставь стюарда. Ему мы уже вряд ли чем поможем. Иди подмени Рея, он мне нужен здесь.
Женщина молча кивнула в ответ, поднялась и вышла из салона. Через минуту появился «европеец».
– Ты звал меня, Эд? – тревожно спросил альбинос. – Что-то случилось?
– Надо вытащить пилотов из кабины, чтобы не мешали, – сказал пожилой. – Помоги русскому устроиться. И сразу иди в салон. Я боюсь, что это стадо подумает, что Луиза слаба и им можно порезвиться. Нам достаточно трупов.
– Они не знают, кто такая Луиза, – усмехнулся Рей. – Если она рассердится…
– Этого я и боюсь. Поспеши, Рей, – поторопил его пожилой. – Подошел сеанс связи с «вышкой». Я сейчас попробую с ней связаться.
– Есть, мой дженераль, – шутливо козырнул «европеец» и махнул Веклемишеву: – За мной, амиго. Посмотрим, какой ты ас. Хотя нет, для начала проверим, хороший ли ты грузчик.
Итак, кое-какую информацию Вадим получил. Теперь он знал, как зовут трех угонщиков из четверых ему известных: Эд, Рей и Луиза. Жаль только, национальную принадлежность по их именам, как и раньше, вычислить возможности не представлялось. Рей мог быть как ирландцем, так и англичанином или американцем. Луиза виделась уроженкой как минимум трех континентов. А уж такое сокращение, как Эд, предполагало немало развернутых имен: англосаксонские Эдуард и Эдмонд запросто превращались в испаноязычные Эдуардо и Эдмондо. А поковыряться в памяти, так и Эдвина можно вспомнить и Эдлока…
Более занимала фраза Эда о сеансе связи с «вышкой». «Вышкой» на летном сленге называли пункт управления полетами. Это было достаточно интересным пунктом. По всему выходило, что сообщники угонщиков «Боинга» находятся на «вышке» одного из аэродромов. Гражданского или военного? Неужели они обладают такой мощью, что смогли захватить не только самолет, но и организовать ему посадку в захваченном аэропорту. Нельзя исключить и того, что данная операция организована при участии государственных структур. Не очень верится, но возможно. Под прикрытием и не такое выделывают. Уж кому как не Викингу это знать.
Время для коротких раздумий было. Прежде чем взять в руки штурвал, Вадиму пришлось попотеть, помогая Рэю доставать из кресел пилотов и перетаскивать их в салон. Похоже, присадка к кофе не была смертельной. Оба летчика представляли собой ватных кукол, никак не реагировали на грубые действия при их транспортировке, но дышали ровно и загибаться, похоже, пока не собирались. Радиста и штурмана, а может – бортинженера «Боинга» Вадим не видел, их, видимо, оставили почивать на своих местах за пилотскими креслами.
Втаскивая в салон грузного второго пилота, Вадим встретился глазами с брюнеткой. Она безразлично-холодно выдержала его взгляд и отвернулась. Повторилась сцена, произошедшая у стойки контроля в аэропорту Майами. Опять в голову полезли мысли о причинах захвата самолета. Не укладывались действия этих парней в стандартную схему террористов.
Однако все мысли об угонщиках и их замыслах ушли, едва Вадим сел в пилотское кресло. Он занял место командира корабля. В правом кресле устроился Эд. Рея после перетаскивания пилотов он отправил в пассажирский салон. Свой пистолет Эд передал Луизе, которая заняла позицию в первом классе. Дверь в пилотскую кабину осталась открытой, и женщина держала Вадима в поле своего зрения. Видимо, ему еще не настолько доверяли, чтобы оставаться с ним один на один.
Пока Вадим осваивался, осматривал приборную доску, читал надписи, стараясь разобраться в многочисленных шкалах, тумблерах и ручках, пожилой пытался до кого-то дозвониться по обычному мобильнику.
Веклемишев несколько лукавил, когда говорил угонщикам, что он прошел начальную летную подготовку на легкомоторных самолетах. В действительности, каждый «отделец» проходил курс летного обучения. Их учили летать на всем, что может подниматься в воздух. Правда, настоящей учебой это назвать было трудно, больше подходил термин «натаскивание». Три дня теории, три дня работы на тренажерах и две недели практики полетов на различных типах летательных аппаратов. По темпам они сильно опережали знаменитый шестимесячный курс подготовки сталинских соколов времен Второй мировой войны: взлет-посадка, сержантские треугольники на петлицы и вперед, за орденами. Тактике воздушного боя учились уже на фронте. Тот, кто сумел выжить в первых воздушных боях, становился классным летчиком. По безжалостной статистике пропорция, особенно в начале войны, складывалась удручающая: один ас к двадцати пяти погибшим салажатам. Важна была победа – одна на всех. За ценой не стояли.