Хуан приказал Эрику Стоуну и Марку Мерфи разузнать подробнее о новом клиенте и, кроме того, получил в виде любезности дополнительные сведения от Оверхолта и ЦРУ. То, что в Лэнгли были недовольны Кабрильо и его командой, не означало, что Хуан не сделает запрос, дабы удостовериться, что Бахар не находится под следствием. Корпорации не нужны обвинения в связи с террористом. Но Гунаван Бахар оказался именно тем, кем представился: богатым индонезийским бизнесменом, горюющим по похищенному сыну и готовым сделать все, чтобы вернуть мальчика в семью. Когда они познакомились, Хуан проникся проблемой Бахара, и не только из-за денег. Он испытывал глубокую ненависть ко всем, кто готов использовать в своих интересах ребенка вроде Сети, и она обострялась тем, что преступники хотели потребовать от мальчика.
Теперь Кабрильо взял на себя ответственность еще и за жизнь пленного солдата. Он так же сильно хотел освободить его, как спасти Сети.
Хуан бросил взгляд на запад, где солнце садилось за горы, и решил, что через полчаса наступят сумерки, а окончательно стемнеет через час.
– Эдди, Линк, наблюдайте за первым объектом. Линда, ты знаешь, где они держат солдата.
Хуан осмотрел в бинокль остальные дома городка и подъездную дорогу.
Все трое подтвердили получение приказа и продолжили внимательно наблюдать, не упуская ни единой подробности. Линк счел нужным указать, что в каменной стене, за которой держали Сети, есть отверстие, куда может пролезть Линда, но не он. Линда сообщила, что видела при вспышке спички в доме двух талибов с пленником и что пленник скорее всего лежит на полу, судя по наклону голов афганцев.
Как только солнце окончательно скрылось за ледяной вершиной и окрасило застилающие небо тучи в ярко-оранжевый цвет, Хуан увидел свет автомобильных фар, приближающийся по дороге внизу. Три машины: грузовик с козами, «Тойота», на которой привезли пленника, и теперь эта новая – в один день.
«Должно быть, здесь что-то происходит», – подумал он.
Потребовалось несколько томительных минут, чтобы машина со скрежетом поднялась по горной дороге в деревню, а дневной свет почти исчез, когда она тяжело въехала на площадь. Школьный автобус, вдвое короче обычного, был окрашен в фантастические цвета. С внутренней стороны ветрового стекла висела нитка бус, наверху была сетка для вещей, сейчас пустая. Такие ярко раскрашенные машины – распространенное транспортное средство в Центральной Азии. Они перевозят людей, животных и всевозможные товары. Проходя через Пешавар по пути сюда, члены команды видели сотни таких машин, притом двух одинаковых не было.
Кабрильо надел очки ночного видения. У них не было разрешающей способности бинокля, но в темноте он мог разглядеть больше деталей.
Из автобуса вышли четверо мужчин. Старший, безоружный, приветствовал старосту деревни теплым объятием. Этот человек показался Кабрильо смутно знакомым, и он подумал: не видел ли его лицо в перечне разыскиваемых террористов. Вышедшие следом трое вооруженных людей несли металлические чемоданы.
Хуан сразу решил, что это один из высших предводителей талибов, а в чемоданах – видеоаппаратура для съемки казни пленного солдата. Это подтвердилось, когда один из стражей положил длинный ящик на землю и поднял крышку. Предводитель талибов нагнулся и достал оттуда большой изогнутый меч, прямо-таки из «Тысячи и одной ночи», под восторженный рев остальных. Утонченность не считалась достоинством у этих людей.
Кабрильо описал остальным то, что видел.
– Думает кто-нибудь так же, как я? – спросил он.
– Что нарушил слово, – ответил Линк, – данное себе после выхода из Тора-Боры, никогда больше не появляться в этой части мира?
– Да, это так, – ответил Хуан со смешком. – Но я думал, захватить автобус будет гораздо легче, чем топать двадцать километров обратно к нашему внедорожнику. Мы хотели вызволить парня. Он явно весит не больше сорока килограммов. Сомнительно, что сможет пройти такое расстояние. Похищение автобуса покончит со всеми сомнениями.
– По мне, идея хорошая, – согласился Эдди Сенг.
– Линда?
– Насколько у автобуса полон бензобак? Удастся ли нам выехать отсюда?
– Заправочных станций здесь нет, поэтому они должны иметь возможность доехать хотя бы до Ланди-Котала, города на пакистанской стороне Хайберского прохода, а может, и до Пешавара.
– Логично, – кивнул Линк.
Линда тоже кивнула, потом вспомнила, что ее никто не видит.