Абдулла в любом положении умел находить что-то хорошее.
Он увидел большой огнетушитель и, хотя все еще опасался взрыва, пошел за ним. Жар был очень сильным, но под воздействием химического гасителя пламя быстро уменьшалось. Казалось, огонь питает льющийся из вертолета бензин, но большая часть его безвредно стекала сквозь металлическую решетку. Через минуту пламя погасло. Он с облегчением увидел, что тело летчика не особенно повреждено огнем.
Покончив с этим, Абдулла решил, что может уйти с открытой палубы и обследовать жилой блок. Возможно, там есть работающее радио. Вернулся по своим следам и вскоре нашел люк, ведущий в четырехэтажное строение. Он был заперт на висячий замок.
Не теряя присутствия духа, Абдулла стал осматривать палубу и нашел обрезок стальной трубы, вполне годный для намеченной цели. Продел его через блестящую цепь и потянул вверх. Звенья цепи даже не забренчали, но приваренная петля изогнулась и сорвалась. Он отложил трубу и потянул дверцу. Петли ее так заскрипели, что он стиснул зубы. Ее не открывали несколько месяцев.
В коридоре было темно. Из пришитого к рукаву комбинезона кармашка он достал фонарик и включил его. Фонарик был выдан министерством и излучал яркий белый свет.
Стены и палуба были стальными, без следов пыли. Причина не в том, что делали уборку: просто там не бывало людей, а в запертом помещении пыли неоткуда взяться. Абдулла заглянул в несколько кабинетов. Оставленная мебель, календарь трехлетней давности, но никаких папок или бумаг. Не было даже таких обыденных предметов, как степлеры или авторучки.
Хотя платформа старая, но она слишком дорогая, чтобы ее бросать. В крайнем случае это гора металлолома на несколько миллионов долларов. Абдулла знал, что иногда платформы не используются несколько месяцев, но несколько лет… Нелепость.
В конце коридора находился трап, ведущий на верхний уровень. Абдулла быстро поднялся по нему. В стальной коробке, накалявшейся весь день тропическим солнцем, было жарко. По бокам от трапа располагались две двери. Одна вела в коридор и, возможно, к помещениям команды. Когда Абдулла открыл вторую, на него пахнуло охлажденным воздухом. Смена температур была такой резкой, что он отступил на шаг, прежде чем войти в просторное помещение.
– Что за черт? – произнес он вслух, не зная, верить ли своим глазам.
И тут до него дошло. Это «Джей-61». Ему очень не повезло: на этой платформе служащим министерства появляться запрещалось. Причина распоряжения была ему неизвестна: он знал только, что оно исходит сверху. Ему четко объяснили, что он ни под каким предлогом не должен ступать ногой на эту платформу.
Но Абдулла не понимал. Что такого? Он видел только множество…
– Эй, ты!
Голос прозвучал за его спиной. Кто-то приближался по коридору. Абдулла повернулся и поднял руки в умиротворяющем жесте.
– Прошу прощения. Видите ли, мой вертолет потерпел ава…
Незнакомец ударил Абдуллу в солнечное сплетение с такой силой, что сбил с ног. Не успел Абдулла подумать о защите, как получил парализующий удар в висок. А затем массивный ботинок врезался в лицо, и мир Абдуллы почернел.
Приходил в себя он медленно, как наутро после того, когда вместе с друзьями нарушил исламские догматы и напился вдрызг. Голова болела, желудок был в огне, и он едва мог открыть глаза. Видел только расплывчатые полоски света.
Абдулла услышал голоса и попытался повернуть голову. Позвоночник казался расплавленным. Такой боли он не ощущал ни разу в жизни. Что случилось?
Голоса. Этот человек. Возможно, охранник. Побои. Это вспомнилось сразу. Он попытался встать, но понял, что привязан к стулу. Охвативший его панический страх обострил чувства, и, к своему ужасу, он осознал, что снова находится в вертолете, привязан рядом с обгорелым трупом летчика.
Кто-то перетащил вертолет на посадочную площадку и накрепко привязал Абдуллу к сиденью. Он попытался разорвать путы, но руки были столько раз обмотаны скотчем, что на коленях лежал большой серебристый ком.
Абдулла почувствовал движение. Эти люди толкали вертолет!
Он выглянул наружу, и горизонт словно воспарил вверх. Ветровое стекло заполнял вид океана. А потом он почувствовал ускорение. Абдулла стремительно падал, накрепко привязанный, вместе с вертолетом.
«Робинсон» ударился о воду почти на предельной скорости пикирования, сломал Абдулле шею, милосердно оборвав его жизнь до того, как он утонул.