Через несколько секунд после того, как они взошли на мостик, словно материализовался из воздуха пожилой джентльмен в черных брюках и накрахмаленной белой рубашке, с повязанным чистейшим фартуком. Волосы его были такими же белыми, как рубашка, лицо худощавое, морщинистое. В руках он держал серебряный поднос с запотевшим кувшином с какой-то тропической, судя по виду, смесью и хрустальными бокалами.
– Солнце находится где-нибудь над реей, – произнес он с сильным британским акцентом.
– Что у тебя, Морис? – спросил Хуан, когда судовой стюард раздал бокалы и стал разливать напиток.
Линк разочарованно посмотрел на него, потом повеселел, когда стюард достал из кармана на фартуке бутылку пива. Взял ее и сорвал пробку о край стола.
– Немного сока, немного грога. То-другое. Я подумал, вам это будет сейчас кстати.
Кабрильо отпил глоток и объявил:
– Нектар богов, мой друг. Настоящий нектар богов.
Морис не среагировал на комплимент. Он и сам знал, что напиток хорош. Отставил поднос. Под ним была коробка из красного дерева для сигар, обычно стоявшая на письменном столе в каюте Кабрильо. Макс достал из заднего кармана трубку и кожаный кисет. Через минуту воздух был так насыщен дымом, как при лесном пожаре в Амазонии. Стюард ушел с мостика так же бесшумно, как появился, его блестящие штиблеты почему-то не издавали ни звука на грязном линолеуме.
– Так, теперь расскажи мне о новой операции, – велел Кабрильо, выпуская клуб дыма к потолку, когда Макс открывал двери на крыло мостика, чтобы проветрить помещение.
– Финансиста зовут Ролан Круассар, он из Базеля. Его дочери Солей тридцать лет. У нее репутация сорвиголовы. Она уже заказала и оплатила место в будущем суборбитальном космическом корабле компании «Виргин галактик». Поднималась на самые высокие горы на шести континентах. Дважды пыталась покорить Эверест. Один сезон подвизалась автогонщицей в «Джи-пи два». Для тех, кто не знает, это ступенькой ниже «Формулы-один». Хорошо играет в гольф, в юности была теннисисткой мирового класса и едва не вошла в олимпийскую команду Швейцарии по фехтованию.
– Выдающаяся женщина, – заметил Хуан.
– Вполне, – согласился Макс. – Я показал бы тебе ее фотографию, но ты тут же распустишь слюни. В общем, она с другом отправилась в пеший туристский поход по Бангладеш. Судя по данным, которые прислал ее отец, прямиком к границе с Мьянмой.
– Мне кажется, целенаправленно, – сказал Линк, допивая пиво. Бутылка в его ручище казалась крохотной. – Знает он, что у нее на уме?
– Не имеет понятия. Говорит, она редко сообщает ему, что делает. У меня создалось впечатление, что между ними есть легкая неприязнь. Когда я запросил сведения общего характера о нем, оказалось, он развелся с женой, когда Солей было семнадцать, и через несколько месяцев заключил новый брак.
– А где мать? – Хуан небрежно стряхнул пепел сигары на грязный пол.
– Умерла пять лет назад от рака поджелудочной железы. До этого жила в Цюрихе, где теперь дом Солей.
– А ее отец?
– Работает в швейцарском банке, где не желающие светиться люди вроде нас хранят деньги. Мерф и Стоун ничего не выяснили по официальным и полуофициальным финансовым каналам. Насколько мы можем судить, Круассар вполне надежен.
– Ты обращался к Лэнгстону? Насколько нам всем известно, Круассар – личный банкир бен Ладена.
– Он помог ЦРУ проследить фонды, поддерживающие террористическую группу «Джемаа исламия».
– Может это быть местью? – начал размышлять Кабрильо. – Вероятно, ее похитили.
– Сейчас можно предполагать все, – ответил Макс. – Или ее похитили террористы, или местные наркобароны, а может, у нее сломался телефон и она сейчас на свободе.
– Давно от девушки нет вестей?
– Она выходила на связь раз в неделю. Регулярного звонка не последовало четыре дня назад. Круассар подождал еще день, потом занервничал. Сделал четыре звонка, первый – своему контакту в Лэнгли по отмыванию денег, и в конце концов на связи у него оказался L’Enfant.
– Ее телефон постоянно передавал координаты?
– Нет. Она включала систему, только когда звонила.
Хуан стряхнул пепел с сигары.
– Значит, ее могли похитить самое большее двенадцать дней назад?
– Да, – угрюмо согласился Макс.