Оба недоросля задирают от гордости головы.
— Перед вами, малыши, великие герои своего народа и этой планеты! Ни монстры, ни драконы нам не страшны.
— На драконе мы даже как-то летали.
Кеша, стоявший до этого рядом со мной, с интересом вскидывается, склоняет чуть голову и цокает крабьими лапками, обходя освобожденных. Хочет, видимо, посмотреть на них спереди.
Я же смотрю на системную информацию над головами.
И не я один.
Закко и Буги, показывая на парочку пальцами, бормочут неразборчивое и удивленное, что-то типа «это же…», «ого, это они…».
Писс-Дум. Хоббит — 24 уровень.
Гон-Донн. Хоббит — 24 уровень.
Чуть не хрюкаю от смеха, прочитав имена. Еле сдерживаюсь. Кто их так назвал? Но что-то эти имена кажутся знакомыми. Не могу понять откуда…
— А это еще что за… ТАКОЕ? — удивляется Гон-Донн, указывая пальцем на вышедшего пред ними химероида.
Усмехаюсь.
— Знакомьтесь, это Кеша, — произношу я, — будущий дракон. А может и феникс.
— Кешшша дрррракко-о-он! — гордо задрав клюв, хрипит мой питомец.
— Кха! — кашляет Писс-Дум. — Дракон?
Оба хоббита, наконец, поворачиваются ко мне.
В этот момент на их, почему-то знакомых лицах, глаза превращаются в блюдца.
За пару секунд оторопело оглядев мою тушку с ног до головы в полном молчании, парочка резко бросается на меня.
В последний момент, с мыслью — хотят завалить, активирую разряд…
Хоббиты врезаются в меня с криками:
— Повелитель писцов!
— Повелитель писцов вернулся!
А потом дружное:
— Аааа!!! — от боли.
Когда они начинают сжимать меня в своих объятьях, их тела пробивают разряды молний.
Глава 19(1). Главное — не заразится
Только когда понимаю, что эти крепкие карлики меня не убивать ринулись, а обнимать, сразу же вырубаю разряд.
Хоббиты освобождают из объятий. Но продолжают смотреть на меня с глупыми улыбками. Пытаются что-то сказать, раскрывая в попытке рот, но не решаются. Мда…
Лица мужчин средних лет с вздыбленными курчавыми волосами испачканы сажей. Их счастливые глаза рассматривают меня.
— Это не он, — замечает за их спиной Буги.
Писс-Дум и Гон-Донн с недоумением оборачиваются на него. А еще их лица выражают: «ты чего, дебил, несешь? Как не он, когда он?»
— Не, так-то он. Просто внутри не он, — исправляет друга Закко.
На полудроу хоббиты глядят с жалостью, как на совсем полоумного.
— Только тело родное, — подтверждает слова товарищей Леха.
Хоббиты, переглядываясь, вновь поворачиваются ко мне.
— Мы конечно же в глубине души надеялись, что ты, Макс, несмотря на то, что пропал на столько лет, появишься и всех спасешь. Но… — недоговаривает Писс-Дум, подбирая слова.
За него заканчивает Гон-Донн.
— Но какого хрена ты с собой этих малолетних дегенератов таскаешь? Решил сжалиться над убогими и прокачать их?
— Предлагаю их снова засунуть в ту темную жопу, из которой мы их выпустили, и запереть люк, — говорит Буги голосом, не предвещающим для хоббитов ничего хорошего.
— Так и сделаем, — соглашается Закко. — Плевать, что герои прошлого и друзья Неназываемого.
— То есть, это друзья моего отца? — удивляется Леха.
Удивляются и хоббиты, что хотели уже было навалять парням. Они снова недоуменно переводят взгляд то на меня, то на Леху. Чешут затылки.
— Этот шкет о чем говорит? — спрашивает меня Писс-Дум. — Чей он сын?
Я, тоже почесав затылок, отвечаю:
— Мой.
Хоббиты в который раз переводят взгляд с меня на Леху.
И я тут же добавляю:
— Вернее, не совсем мой…
Головы поворачиваются в мою сторону. Чуть ли не со скрипом. Блин, как бы они у них совсем не открутились.
Лица их мне знакомы. Словно очень и очень давно не виденные мной и позабытые соседи, что вызывают в душе некое родное чувство. Ностальгию. И будто бы меня эти личности когда-то сильно раздражали и бесили.
— Сын от моего тела, но не мой, — пытаюсь пояснить. — Ведь, я не совсем я. Вернее, я это я, а тело не мое.
На этот раз Писс-Дум и Гон-Донн снова переглядываются.
— Брат, — обращается один к другому, — тебе не кажется, что Повелитель писцов заразился от малолеток какой-то болезнью, что повышает уровень дебилизма?
— Кажется, брат. И меня это очень беспокоит. Нужно что-то делать. Как-то выручать. И всех этих больных детишек тоже.
— Предлагаю найти одноглазого.
— Точно, Хранитель должен помочь.
— Ага. Откажется, повторим подвиг Птица.
— Блин, до сих пор обижаюсь на эту курицу за то, что не отдала нам тот глаз.
— Согласен. Он же его просто сожрал. А мы собирались крутой амулет замутить. Не каждый день в руки попадает глаз Хранителя.
— Мы вам не мешаем? — спрашивает хоббитов Леха.
Те поворачиваются к ребятам.
— Не беспокойтесь, малыши, — обращается к ним Писс-Дум. — Мы отыщем Хранителя и найдем способ вылечить вас.
— А мы сами, случаем, не заразимся? — спрашивает Гон-Донн. — Не хочу заразиться такой страшной болезнью.
Хоббиты, опасливая поглядывая на нас, начинают отступать.
— Дебилизм таких как вы точно не возьмет, — качает головой Закко. И тихо шепчет Буги. — там ему брать уже нечего. Все давно взято.
Тот хихикает в ответ.
— Мы и сами уже направляемся к Хранителю, — сообщает хоббитам Леха. — По пути будет интересно послушать о ваших совместных приключениях с моим отцом.
— Ну, так батю спроси, — удивляется такому пожеланию Гон-Донн. И уже мне. — Точно твой сын? Так-то похоже внешне. Но вы, люди, на одно лицо. И все такие дылды.
Вздыхаю. Вздыхаю еще раз.
— В общем так… — начинаю подбирать слова, чтобы правильней и понятней все объяснить.
Через некоторое время…
— Ты извини, Лех, — Писс-Дум дотягивает свою руку до плеча парня для дружеского хлопка, — что не сразу поверили и не восприняли всерьез. Зал бы ты, как много твой отец для нас значит.
— Да, — соглашается с другом Гон-Донн. — А хочешь, мы как-нибудь так отпинаем этого самозванца, чтобы он покинул тело Макса? Есть же шанс, что тогда твой папа вернется в освободившееся тело.
Закатываю глаза.
Мы уже спустились с пирамиды. Идем через поселение обезьянолюдов. Те расступаются и даже не смеют к нам подходить близко. Тем более, проявлять агрессию. А за спиной, у подножия пирамиды, огромная толпа обезьяньих женщин пинает худое тело главного шамана. Вернее, бывшего шамана. Больше он колдовать не способен. А женщины, как я понял, вымещают на нем свое недовольство за то, что убил об нас большую часть мужского населения, а заодно вел себя совсем неправильно.
Глава 19(2)
Снова через некоторое время…
— Ну, ка, еще раз пошевели щупальцами, — в который раз достает меня Гон-Донн.
Вздыхаю.
И скручиваю из щупалец известный в моем мире жест, изображающий оттопыренный средний палец.
Путешествие по джунглям с этой парочкой превращается в легкое приключение. Они приватизировали в племени обезьянолюдов кожаные ремни. И с помощью их запускают камни, найденные хоть под ногами, с такой силой и скоростью, что те легко прошибают череп крупным животным. Да и расстояние полета снаряда — немалое.
— Фигня какая-то, — в очередной раз заключает хоббит. — Не впечатляет. Растягиваться все-таки не могут?
— Нет…
Сколько можно ему повторять?
— Угу, — задумчиво выдает он. — Молнией бьешь, но как-то слабо. Воздухом не владеешь. Зато подморозить слегка можешь. Перемещаться на расстояние не умеешь. Писец за собой не приводишь. Мастерски не пинаешь предметы ногой с летальным исходом для противника…