Представляете, Черное море в августе! Две недели или три в заповеднике, а неделю — на пляже. Отдохнем, загорим. Можно даже после экспедиции задержаться, я попробую взять отпуск. Вы любите море?..»
Когда я выразил сомнение в том, сможем ли мы снять в упомянутых ею заповедниках то, что нам нужно, она горячо уверила меня, что не только хорошо сможем, а даже еще лучше, чем на Тянь-Шане, потому что Тебердинский заповедник вообще рекордсмен по разнообразию как фауны, так и флоры, об этом ей говорил один очень знающий специалист.
Когда же я сообразил, что Аполлоны летают, конечно, и в Кавказских горах, а Черное море, разумеется, теплее, чем озеро Иссык-Куль, и, наверное, не надо на лошадях, мне начала нравиться усовершенствованная идея Елены Евгеньевны.
Но тут пришло письмо с Иссык-Куля.
И все началось сначала.
А кончилось очень просто. Дело в том, что начальник НИИ, в котором работала в качестве старшего научного сотрудника Елена Евгеньевна, вдруг вспомнил, что работающая под его ведением тов. Соловьева Е. Е. хотя и мужественный человек, но женщина. И вообще затея ее все-таки слишком рискованна. Ведь если что с тов. Соловьевой случится, то отвечать придется кому?
— У вас даже противоэнцефалитных костюмов нет, тоже мне, собрались. И верхом не умеете… — сказал он, как в точности передала мне печальная Елена Евгеньевна.
И вернул ей бумаги.
Чувствуете? Судьба уже тут подмигнула мне, то ли раззадоривая мою мечту (так я думал тогда), то ли еще раз намекая на то, что решение проблемы с бабочками не в погоне за Аполлоном (так я понял теперь).
Должен сказать, что еще тогда, когда начались трудности административного свойства — а они начались сразу — и бедная Елена Евгеньевна принялась редактировать свой первый великолепный план, я уже понял, что мечта чувствует себя неуютно. Если мечта меняет свое обличье в зависимости от обстоятельств — это не мечта. А моя мечта меняла.
И тем не менее, когда окончательно выяснилось, что наша с Еленой Евгеньевной экспедиция так и не состоится, моя притихшая было мечта вдруг взмахнула крылами. Ехать! Самостоятельно! На свои личные средства и на свой собственный страх и риск! За Аполлонами!
Правда, была уже середина сентября…
Ехать на Иссык-Куль в такую позднятину бесполезно, да, честно сказать, и дороговато, и я решил отправиться в Теберду.
В Москве холодало и становилось все пасмурнее, а Карачаево-Черкесия встретила меня жарой и солнцем. Я ехал от Минвод на «Москвиче» частника сначала по просторной солнечной равнине, где шеренгами и колоннами выстраивались пирамидальные тополя, мимо мутной желтой реки Подкумок, потом вдруг ни с того ни с сего то тут, то там на равнине стали вырастать большие бугры, как будто вылепленные из глины. Миновали курортный веселенький Пятигорск с горой Машук и памятником поэту, проехали Карачаевск, дорога начала вилять и нервно кидаться из стороны в сторону. Со всех сторон нас обступили зеленые горы. Мы ехали по долине реки Теберды.
Я с большим удовольствием смотрел на свежую, почти и не тронутую желтизной горную растительность и думал об Аполлоне. Я даже пристально разглядывал доступные взгляду вершины в надежде увидеть там белых порхающих бабочек. Я не видел их, но волновался от мысли, что не вижу только лишь из-за дальности расстояния, и у меня замирало сердце, когда я представлял себе, как сегодня к вечеру мы приедем, а завтра с утра я пойду по горной тропинке, взяв свою привычную потертую фотосумку, надев обувь, купленную специально для этой цели. И цветущие горные альпийские луга предстанут во всей красе, и вместе с множеством других ползающих, прыгающих, летающих созданий я увижу наконец желанного Аполлона… Ловить? Или только фотографировать, как обычно? Пожалуй, одного можно поймать для племянницы Лили… А Вике? Ну, значит, двух. Правда, раз уж такое дело, надо бы и себе… Когда еще представится случай! Трех, да, трех. Ах, ведь это такой прекрасный подарок на день рождения кому-нибудь — Аполлон, красиво разложенный в рамочке под стеклом на вате или на черном бархате! Как морфида Менелай у моей соседки… Четыре… Или уж пять для верности… А хватит ли пленок, которые я взял? Всего сорок…
Мы благополучно въехали в Теберду, хозяйка местного Дома журналиста Татьяна Васильевна хорошо приняла меня, прочитав рекомендательное письмо издательства, а на другое утро, прежде чем идти в горы, я решил наведаться в правление Тебердинского заповедника, чтобы встретиться с нужными людьми. Дело в том, что Елена Евгеньевна поручила-таки мне сделать снимки горной растительности…