Карпатский вздохнул, возвращая взгляд к ней, и тоже смягчил тон:
― А разве ваш друг видел не наше убийство? Если оно снилось ему в ту же ночь?
― Нет, в том-то и суть! Денису снилось убийство мужчины, парня… Он не видел его лица, потому что сам был им, но уверен, что был именно мужчиной. Это просто такое же убийство, а жертва другая.
― Довольно странно, ― заметил Карпатский. ― Серийники редко столь неразборчивы, как правило, предпочитают женщин сходного типа.
― Но не всегда ведь. Зодиак убивал и мужчин, и женщин.
― Он нападал на парочки.
Диана в ответ промолчала, то ли пытаясь вспомнить других «всеядных» серийных убийц, то ли подбирая иной аргумент, а Карпатский подумал про слова Кристины Федоровой. Насколько он знал, та не знакома с Савиным, а значит, их показания независимы, но в обеих историях фигурирует человек с мешком на голове. И в этом, возможно, действительно есть зацепка.
― Но согласен, здесь многое зависит от триггера, ― сам себе возразил он и пообещал: ― Мы проверим.
Диана заметно просияла, снова обернулась к Савину и, кажется, показала ему большой палец, давая знать, что разговор прошел удачно.
― Спасибо, ― поблагодарила она, возвращая внимание к Карпатскому. ― Если я еще что-нибудь такое узнаю…
― Тащите все мне, ― хмыкнул он.
― Договорились. ― Она отступила на шаг. ― Ладно, не буду вас больше задерживать. И да, было приятно услышать, что вы мной очарованы.
Карпатский несколько растерялся от смелого заявления: когда это он успел такое брякнуть? Диана лукаво улыбнулась, помахала ему на прощание и торопливо зашагала к машине.
Все еще сбитый с толку, он направился к входу в отделение, то и дело оборачиваясь, провожая девушку взглядом и прокручивая в голове ее последние слова и их разговор в целом. Только на ступеньках крыльца понял, в чем дело: он ведь сказал, что разочаровался бы в ней, отреагируй она на новости о Надежине иначе. Да, слова стоит выбирать аккуратнее…
― И кто еще из нас жалок, ― прозвучал вдруг насмешливый комментарий.
Соболев, как оказалось, в здание так и не вошел, наблюдал за разговором Карпатского и Дианы с крыльца. И теперь многозначительно ухмылялся.
― Это вообще не то, о чем ты подумал, ― буркнул Карпатский недовольно и торопливо скрылся за дверью.
Выслушивать дурацкие намеки он не собирался.
Глава 15
3 июня, четверг
Медвежье озеро
― Вот ты где!
Влад обнаружил сестру на пристани, рядом с которой на мелкой волне покачивались две моторные лодки, накрытые чехлами. Она стояла у самого края, зябко обнимая себя за плечи и глядя куда-то вдаль. Помимо нее, на берегу озера почти никого не было: едва начался ливень, загоравшие на площадке гости сбежали в номера и обратно уже не вернулись, предпочтя игру на бильярде, посиделки в ресторане или же ленивый просмотр телевизора в комнате. Очень уж прохладно стало на улице по сравнению с тем, как было в первой половине дня. Лишь на небольшом расстоянии, там, где находились скамейки-качели, виднелась медленно прогуливающаяся парочка.
На звук его голоса Кристина полуобернулась, бросила на него быстрый взгляд через плечо, с трудом изобразив улыбку, и снова сосредоточила внимание на водной глади, идущей мелкой рябью из-за ветра. Влад подошел к ней со спины, положил руки на плечи, слегка потормошил и обнял.
― Ну чего ты киснешь? Теперь из-за Андрея?
Сестра нервно фыркнула, как будто хотела высмеять это предположение, но вслух возражать не стала.
― Хорош психолог, да? С собственными бывшими мужиками разобраться не могу, а еще других чему-то учить пытаюсь.
― Как говорится, не умеешь сам ― учи других, ― улыбнулся Влад. И тут же добавил уже более мягким тоном без тени насмешки: ― Скажи, я могу тебе чем-нибудь помочь? Может, поговорить с Андреем? В чем там у вас затык на этот раз? Вы же все равно рано или поздно помиритесь, так чего время зря терять?
Влад сам не знал почему, но с тех пор, как Кристина появилась на свет, он чувствовал потребность защищать ее и решать ее проблемы. Они родились с разницей в семь лет, но всегда были близки. Как никто из них никогда не был близок с их общим старшим братом Артемом. Все трое детей в семье Сергея Федорова, их отца, родились от разных матерей. Его первая жена сбежала за границу, бросив сына, вторая умерла, и только третья ― Анна ― оставалась с ним по сей день. Сначала она была няней Влада, потом стала мачехой. Возможно, именно Анна воспитала в нем чувство ответственности за сестру, переросшее в потребность ее опекать.