― Она собиралась уезжать. Давно.
Значит, Игорь видел, как Диана выходила из гостиницы или шла к машине, но почему же она так и не уехала? Это вызвало небольшую тревогу, и Юля вернулась в главный холл, подошла к стойке администратора. Люба подняла на нее вопросительный взгляд, демонстрируя готовность исполнить любое поручение.
― Ты не обратила внимания на девушку, которая… ― Юля замялась, не зная, как лучше описать Диану. ― На подругу нашего гостя из двести седьмого?
― Дениса Савина? Вы имеете в виду ту, что вместе с ним интересовалась Региной Девяткиной?
― Да! ― облегченно выдохнула Юля, радуясь хорошей памяти подчиненной. ― Она вроде как должна была уже уехать, но ее машина все еще здесь. Ты ее не видела? Может, она решила остаться?
― Да, знаете, она в какой-то момент уже попрощалась и вышла, но потом вдруг вернулась и пошла туда. ― Люба кивком указала в сторону основного коридора. ― Я подумала, она что-то забыла у своего друга или что-то в таком роде, но с тех пор она больше не появлялась. Может, решила остаться у него? Хотя, вообще-то, у него номер с одноместным размещением, но он ведь имеет право принимать у себя гостей допоздна?..
В последней фразе послышались встревоженные вопросительные нотки, и Юля поспешила заверить Любу, что все именно так.
― Даже если она останется у него на ночь, ничего страшного. Спасибо!
Юля обернулась и посмотрела на маячащего у нее за спиной Игоря, взглядом давая понять, что все в порядке, загадка решена. Тот кивнул и направился в закрытую часть здания, а Юля ― к ресторану.
Последний раз она видела Влада минут сорок назад: в конце ужина его позвали на кухню, кажется, возникла какая-то проблема с продуктами. Поскольку поставщики сейчас считались его зоной ответственности, он заверил, что сам разберется, но что-то процесс затянулся. Юля решила уточнить, все ли хорошо и не нужна ли ее помощь. А то дело-то к ночи…
Она старательно крутила в голове эти мысли, не признаваясь самой себе в желании убедиться, что Диана Стрелецкая сейчас не с ее мужем.
Глава 30
4 июня, пятница
г. Шелково
Он мог просто отправить Ирину Викторовну, ― так женщина ему представилась, ― домой. Сказать, что сегодня ей совершенно нечего ждать, как и в ближайшие пару дней. Что они сами свяжутся с ней и сообщат, когда можно будет забрать тело для похорон, но прежде ее вызовут для… беседы. Назвать это допросом у него все равно не повернулся бы язык. Понятно, что мать в любом случае будет старательно выгораживать ребенка, но ее показания все равно важны, если только дочь общалась с ней достаточно тесно. Вдруг та делилась с матерью намерениями отомстить за отца? Или же наоборот: Ирина Викторовна знает что-то такое, что разом снимет с девушки все подозрения.
Но беседа вполне ждала до завтра, а сегодня Карпатский мог просто отправить мать Саши Гордеевой домой, но вместо этого пригласил ее в кабинет, заварил чай из пакетика и даже насыпал на тарелку печенье, которое она, конечно, проигнорировала. А вот от сладкого чая с ароматом мяты, ― с переселением в кабинет Соболева в тумбочке появилось много такого, чего там сроду не водилось, ― не отказалась. С удовольствием обхватила тонкими пальцами горячую кружку, сделала несколько глотков, после чего ее взгляд стал чуть более осмысленным.
Карпатский знал, каково это ― потерять дочь, поэтому не мог просто отправить впавшую в ступор женщину домой. Раз она уже довольно давно сидит здесь, а у нее в сумочке не надрывается телефон и ее никто не ищет, значит, вряд ли у нее есть кто-то достаточно близкий.
Чуть-чуть придя в себя, Ирина Викторовна начала говорить. Сбивчиво и совершенно непоследовательно рассказывать о дочери: о ее своенравном характере, о нарочитой циничности, за которой прячется ранимое сердце. О том, как она выучилась на юриста, но не стала им работать.
― Она, знаете, высшее образование, кажется, просто для меня получила, потому что я все переживала и хотела, чтобы у нее оно было. А ей самой оно ненужно оказалось. Она неплохо зарабатывает, знаете? Начала, еще пока училась… И меня никогда не забывает: то купит что-то, то просто денег даст. Она очень хорошая дочь, понимаете? Хотя в детстве, конечно, это был тот еще характер!
Карпатский не мешал ей говорить. Не поправлял, напоминая, что теперь уместно лишь прошедшее время… Старался иногда реагировать, задавать дополнительные вопросы. С каждой минутой их общения Ирина Викторовна постепенно выходила из заторможенного состояния. Еще немного ― и ее будет не так страшно отправить домой. Во всяком случае, теперь она уже вряд ли попадет под машину ― случайно или нарочно.