Душа моя была пуста, жестка. Я походил тогда на бедняка: Надеясь клад найти, глубокий ров Он ископал среди своих садов, Испортить не страшась гряды цветов, Рыл, рыл - вдруг что-то застучало - он Вздрогнул... предмет трудов его найден Приблизился... торопится... глядит: Что ж? - перед ним гнилой скелет лежит
"Заботы вьются в сумраке ночей Вкруг ложа мягкого, златых кистей; У изголовья совесть-скорпион От вежд засохших гонит сладкий сон; Как ветр преследует по небу вдаль Оторванные тучки, так печаль, В одну и ту же с нами сев ладью, Не отстает ни в куще, ни в бою",Так римский говорит поэт-мудрец. Ах! это испытал я наконец, Отправившись, не зная сам куда, И с Сеною простившись навсегда!.. Ни диких гор Швейцарии снега, Ни Рейна вдохновенные брега, Ничем мне ум наполнить не могли И сердцу ничего не принесли. ................................... ...................................
Венеция! о, как прекрасна ты, Когда, как звезды спавши с высоты, Огни по влажным улицам твоим Скользят; и с блеском синим, золотым То затрепещут и погаснут вдруг, То вновь зажгутся; там далекий звук, Как благодарность в злой душе, порой Раздастся и умрет во тьме ночной: То песнь красавицы, с ней друг ея; Они поют, и мчится их ладья. Народ, теснясь на берегу, кипит. Оттуда любопытный взор следит Какой-нибудь красивый павильон, Который бегло в волнах отражен. Разнообразный плеск и вёсел шум Приводят много чувств и много дум; И много чудных случаев рождал Ничем не нарушимый карнавал.
Я прихожу в гремящий маскерад, Нарядов блеск там ослепляет взгляд; Здесь не узнает муж жены своей. Какой-нибудь лукавый чичисбей, Под маской, близ него проходит с ней; И муж готов божиться, что жена Лежит в дому отчаянно больна... Но если все проник ревнивый взор Тотчас кинжал решит недолгий спор, Хотя ненужно пролитая кровь Уж не воротит женскую любовь!.. Так мысля, в зале тихо я блуждал И разных лиц движенья наблюдал; Но, как пустые грезы снов пустых, Чтоб рассказать, я не запомню их. И вижу маску: мне грозит она. Огонь паров застольного вина Смутил мой ум, волнуя кровь мою. Я домино окутался, встаю, Открыл лицо, за тайным чудаком Стремлюсь и покидаю шумный дом. Быстрее ног преследуют его Мои глаза, не помня ничего; Вослед за ним, хотя и не хотел, На лестницу крутую я взлетел!..
Огромные покои предо мной, Отделаны с искусственной красой; Сияли свечи яркие в углах, И живопись дышала на стенах. Ни блеск, ни сладкий аромат цветов Желаньем ускоряемых шагов Остановить в то время не могли: Они меня с предчувствием несли Туда, где, на диване опустясь, Мой незнакомец, бегом утомясь, Сидел; уже я близко у дверей Вдруг (изумление души моей Чьи краски на земле изобразят?) С него упал обманчивый наряд И женщина единственной красы Стояла близ меня. Ее власы Катились на волнуемую грудь С восточной негой... я не смел дохнуть, Покуда взор, весь слитый из огня, На землю томно не упал с меня. Ах! он стрелой во глубь мою проник! Не выразил бы чувств моих в сей миг Ни ангельский, ни демонский язык!..
Средь гор кавказских есть, слыхал я, грот, Откуда Терек молодой течет, О скалы неприступные дробясь; С Казбека в пропасть иногда скатясь, Отверстие лавина завалит, Как мертвый, он на время замолчит... Но лишь враждебный снег промоет он, Быстрей его не будет Аквилон; Беги сайгак от берега в тот час И жаждущий табун - умчит он вас, Сей ток, покрытый пеною густой, Свободный, как чеченец удалой. Так и любовь, покрыта скуки льдом, Прорвется и мучительным огнем Должна свою разрушить колыбель, Достигнет или не достигнет цель!.. И беден тот, кому судьбина, дав И влюбчивый и своевольный нрав, Позволила узнать подробно мир, Где человек всегда гоним и сир, Где жизнь - измен взаимных вечный ряд, Где память о добре и зле - все яд, И где они, покорствуя страстям, Приносят только сожаленье нам!
Я был любим, сам страстию пылал И много дней Мелиной обладал, Летучих наслаждений властелин. Из этих ден я не забыл один: Златило утро дальний небосклон, И запах роз с брегов был разнесен Далеко в море; свежая волна, Играющим лучом пробуждена, Отзывы песни рыбаков несла... В ладье, при верной помощи весла, Неслися мы с Мелиною сам-друг, Внимая сладкий и небрежный звук; За нами, в блеске утренних лучей, Венеция, как пышный мавзолей Среди песков Египта золотых, Из волн поднявшись, озирала их. В восторге я твердил любви слова Подруге пламенной; моя глава, Когда я спорить уставал с водой, В колена ей склонялася порой. Я счастлив был; не ведомый никем, Казалось, я покоен был совсем, И в первый раз лишь мог о том забыть, О чем грустил, не зная возвратить. Но дьявол, сокрушитель благ земных, Блаженство нам дарит на краткий миг, Чтобы удар судьбы сразил сильней, Чтобы с жестокой тягостью своей Несчастье унесло от жадных глаз Все, что ему еще завидно в нас.
Однажды (ночь на город уж легла, Луна как в дыме без лучей плыла Между сырых туманов; ветр ночной, Багровый запад с тусклою луной Все предвещало бури; но во мне Уснули, мнилось, навсегда оне) Я ехал к милой; радость и любовь Мою младую волновали кровь; Я был любим Мелиной, был богат, Все вкруг мне веселило слух и взгляд; Роптанье струй, мельканье челноков, Сквозь окна освещение домов, И баркаролла мирных рыбаков. К красавице взошел я; целый дом Был пуст и тих, как завоеван сном; Вот - проникаю в комнаты - и вдруг Я роковой вблизи услышал звук, Звук поцелуя... праведный творец, Зачем в сей миг мне не послал конец? Зачем, затрепетав как средь огня, Не выскочило сердце из меня? Зачем, окаменевший, я опять Движенье жизни должен был принять?..
Бегу, стремлюсь - трещит - и настежь дверь!.. Кидаюся, как разъяренный зверь, В ту комнату, и быстрый шум шагов Мой слух мгновенно поразил - без слов, Схватив свечу, я в темный коридор, Где, ревностью пылая, встретил взор Скользящую, как некий дух ночной, По стенам тень. Дрожащею рукой Схватив кинжал, машу перед собой! И вот настиг; в минуту удержу Рука... рука... хочу схватить - гляжу: Недвижная, как мертвая, бледна, Мне преграждает дерзкий путь она! Подъемлю злобно очи... страшный вид!.. Качая головой, призрак стоит. Кого ж я в нем, встревоженный.узнал? Мою обманутую Лору!..