Я сидел в библиотеке над рукописью, которую написал хозяин.
— Не все. Но большую часть. Мне понравился стиль изложения. У вас есть дар убеждать. Отличная проработка темы.
— Спасибо, — проговорил он сухо. — Вы прочли о мутациях?
Большая глава в книге описывала странную болезнь, из-за которой человек становился похож на страшное, уродливое существо. Автор считал, что именно благодаря этой болезни и возникли сказания о троллях и гоблинах. Он проанализировал истории нескольких знаменитых уродцев и вывел единые симптомы этой болезни.
— Да, конечно. Потрясающе. Будто сам побывал в шкуре этих несчастных.
— Замечательно, что вы так глубоко прониклись этой идеей, — произнёс Фёдор Николаевич более живо, чем обычно.
— Почему вас так интересует эта тема? — осторожно спросил я.
Фёдор Николаевич чуть заметно вздохнул, присел в кресло напротив меня и через паузу ответил:
— Я расскажу вам, Олег. Хотя мне это сделать очень тяжело. Поверьте мне. У меня был сын, он родился с генетическими мутациями. Надеюсь, вы поняли, что это такое. Можете себе представить — у такого отца, как я и урод? — печально произнёс он. — Что я только не делал, чтобы вернуть ему веру в себя. Ничего не получилось.
— И что случилось?
— Он покончил с собой. Застрелился. Не выдержал унижений. Люди очень жестоки к тем, кто не похож на них. Я создал эту Долину, где собрал таких же несчастных, как мой сын. Веду наблюдение за ними. Они об этом знают. И, надеюсь, им неплохо живётся.
У меня сжалось сердце. По-человечески стало жаль нашего радушного хозяина. Кажется, я даже простил его за то, что он держит нас здесь пленниками. Представил, как ему тяжело. Но может быть, сын Фёдора Николаевича не умер? И тот ужасный тролль и есть его сын, которого он скрывает здесь? Я содрогнулся от мысли, что у меня может родиться такой кошмарный урод.
— Кто-то разделяет ваши идеи? — поинтересовался я.
— Да. К счастью или несчастью. Кстати, вечером эти люди собираются почтить меня своим вниманием. Учёные, которые время от времени приезжают ко мне, чтобы обсудить эту проблему, рассказать о новых фактах. Вы можете с ними встретиться.
— Мне не очень удобно. Я лишь журналист, — пробормотал я.
— Именно вам, как журналисту, будет интересно поговорить с ними.
— Фёдор Николаевич, вы так много для нас сделали с Дарси. Я неловко чувствую себя, — начал я.
— Ну что вы, Олег. Это такая малость, — спокойно произнёс он. — Мне очень приятно видеть в моем доме молодых, красивых людей, как вы и ваша жена. Вы чем-то напоминаете моего сына. Нет, не внешне. Боже упаси. Но вы умный, образованный человек. Многого добились в жизни. Я читал ваш статьи. Талантливо и необычно. Не буду вам мешать, — добавил он.
Когда он ушёл, я вернулся к своим грустным мыслям. Мои усилия по выяснению тайны Долины оказались тщетными. Ночью я вновь отправился к пещере, где видел пир гоблинов. Нашёл это место. Но вход слился с угрюмой скалой, возвышавшейся за забором. Разочарованный я вернулся домой. Вторым пунктом моего плана было посещение пещеры, где я нашёл человеческие кости. Я хотел запечатлеть для истории остатки пиршества каннибалов. Утром я отвёз Дарси на этюды, и отправился к реке, захватив с собой небольшую лодку с навесным мотором. Спустив утлое судёнышко на воду, через десять минут я был на месте. Привязав лодку к ветке, нависающей над водой, я быстро взбежал по террасам к небольшому лазу. Протиснувшись туда, оказался в пещере. Она была абсолютно пуста. Ничего! Я не смог найти не только следов очага, но даже микроскопического осколка кости! Я вернулся домой в подавленном состоянии. Слова хозяина о гостях напомнили мне разговор с Максом о туристах, которые приезжают в Долину развлекаться. Это навело меня на интересную идею.
Я незаметно выскользнул из дома, добрался до окраины. И спрятал тачку в густых лесных зарослях. Эту часть деревеньки, где располагались домики «туристов», окружал высокий, каменный забор. Но разве это может стать препятствием для меня? Проникать в закрытые для посторонних места — моё хобби. Вокруг забора шёл ряд высоченных конских каштанов с густыми кронами, усыпанных ярко-белыми цветущими «свечами». Я выбрал дерево с самыми удобными, толстыми ветками и забрался на него, устроив себе превосходный наблюдательный пункт. Естественно, я захватил с собой бинокль с сильным увеличением. И фотокамеру с дальнобойным объективом. Общение с гениальным фотографом Толясиком не прошли для меня даром. Конечно, я не способен, как он, создавать шедевры, но вполне могу сделать приличный снимок.