В общем, с пяти и до семи тридцати утра она занималась своим телом и своей магией. Затем душ, легкий макияж и полноценный плотный завтрак с животными белками, жирами и углеводами, то есть, с мясом, сыром, булками и пирогами с редкими вкраплениями овощей. Практически обед, но в ее случае все-таким, скорее, завтрак. А еще утренние газеты, — до, во время и после завтрака, — и наконец в девять ровно, одетая в деловой темно-серый костюм с узкой юбкой-карандашом и длиннополым пиджаком, напоминающем мужской камзол XVIII века, она вошла в кабинет брата. Напольные часы фирмы Мозер как раз отбили двенадцатый удар, в котором, на самом деле, не нуждались ни она, ни Трис с Зандером. У всех троих внутренние хронометры был куда точнее любой швейцарской механики.
— Доброе утро, Габриэлла! — поздоровался Зандер, окинув ее задумчивым взглядом. Такой Габи он еще не видел и об этой стороне ее жизни не знал и, по-видимому, даже не догадывался. — Душевно рад вас видеть!
— Взаимно, Зандер! — Кивнула Габи, прошла к своему креслу и выжидательно посмотрела на мужчин. — Я вся внимание.
— Сестра не только меч клана и его украшение, — улыбнулся Трис, моментально уловивший недоумение их раннего гостя. — Габриэлла мой первый помощник во всех делах, моя правая рука.
— Вот как, — кивнул Зандер, принимая объяснение. — Тогда приступим. У меня есть для вас крайне важная информация.
Сказать по правде, рассказ Зандера ее впечатлил. Но одновременно озадачил, поскольку по ходу дело не раз и не два возникал вопрос, откуда у князя Трентского взялись такие сведения? Как вообще человек их круга, не имеющий собственной службы безопасности, мог до всего этого докопаться? Ну, да боги с ним! В любом случае, это был весьма любопытный поворот сюжета, но главное, что-то в этой истории неожиданно сработало для Габи, как триггер, запустив сложный механизм ее быстро развивавшейся интуиции. И она вдруг поняла, кто стоит за всеми этими покушениями. Она не знала пока истинных мотивов этого человека, не понимала, почему он обнаружил себя именно сейчас, и как, вообще, это возможно, — вернее, догадывалась, но не знала наверняка, — однако была уверена, что это именно он.
— Это шевалье Рене де Марбёф, — сказала она вслух, и оба собеседника разом перевели на нее взгляд. Их явно удивила ее реплика. Но удивлены они были по-разному.
— Кто это? — спросил Трис, который уже убедился в силе ее интуиции и наверняка пытался сейчас понять, что именно в рассказе князя Трентского навело ее на эту мысль.
— Это жених баронессы Анны Марии де Сегюр, — объяснил Зандер, по-прежнему смотревший на Габи с удивлением, к которому примешивался откровенный скепсис. — Она кузина Марии Перигорской, дочь сестры ее отца. Но с чего вы, Габриэлла, взяли, что это он? Шевалье вообще герцогине не родственник, и никаких прав на корону Перигора не имеет по определению.
— Вот этот пункт нам и следует теперь проверить, — кивнула Габи, верившая в силу своей интуиции даже больше, чем ее брат. — А значит придется поднять поколенные росписи… Изучить генеалогические деревья… В общем, надо узнать, каким образом он может стать наследником Марии. Может быть, он признанный бастард ее отца? Или прямой потомок ее деда? Тут явно что-то есть, но я не знаю пока, что именно. Надо искать. Заодно посмотрим не было ли среди его предков телепатов или ментальных магов. И еще я думаю, он гораздо сильнее, чем говорит. Но, поскольку его ложь до сих пор не обнаружена, следует думать, что он умеет скрывать свою истинную силу.
— Разве такое возможно? — повернулся Зандер к Трису.
— Возможно, — коротко ответил тот. — Менталист, наверное, смог бы справится с этой задачей.
— Чувствую себя не в своей тарелке, — невесело улыбнулся князь Трентский. — Куда ни пойду, везде родовые тайны.
— Не прибедняйтесь, Зандер, — решила тогда вмешаться Габи, и снова же интуиция подсказывала, что это то самое место и то самое время, когда требуется сделать решительный шаг навстречу. — Я сходу могу задать вам два вопроса по поводу ваших родовых тайн, но сразу предупреждаю, я не жду от вас ответа. Родовые тайны — это святое.
— Задавайте! — предложил князь Трентский после короткой паузы, наверняка взятой на размышление. — Возможно, я вам на них отвечу.
— Есть мнение, что вы вскоре сделаете предложение Анаис Брабантской, и это еще не вопрос, а преамбула, — предупредила она.
— Продолжайте, пожалуйста, — предложил Зандер с каким-то странным, не до конца читаемым выражением лица.
— Обеспокоенная этим фактом, Эва Сабиния навела справки… — Габи остановилась намеренно. Она была уверена, что Зандер ее понял, и давала ему возможность «соскочить с крючка».
— Резкая смена опуса операнди, — кивнул он, не разочаровав Габи. — Я понял ваш вопрос, Габриэлла и пока не готов на него ответить. То же самое я могу сказать об источнике своей осведомленности.
Что ж, у Габи и раньше не было повода сомневаться в уме князя Трентского. Сейчас ее мнение о нем только укрепилось.
— Я не настаиваю, — сказала она. — Мы не спрашиваем вас, Зандер, вы не спрашиваете нас. Главное, что информация получена, и мы теперь знаем больше, чем знали раньше.
— Согласен, — улыбнулся ей Зандер. — И… Надеюсь, ваш брат не обидится, если скажу, что вы, Габриэлла, чудо чудесное, и ваш отец воспитал вас именно так, как должно. Уникумы силы встречаются не так уж редко, а вот умные люди среди них — редкость. Тем более, такие умницы, как вы, образованные, воспитанные и знающее, что главное в этой жизни.
Слова Зандера едва не заставили ее покраснеть. Спасибо Трису и его тренингу, она не показала собеседнику ни того, как ее тронули его слова, ни того, насколько она смущена.
— Комплимент засчитан, — улыбнулась она в ответ. — Вы, Зандер, превзошли сейчас самого себя. Я в смущении.
— А так и не скажешь, — грустно усмехнулся князь Трентский.
Габи уже знала, что после разговора с ее братом Зандер отказался от идеи ухаживать за ней или еще что. Было очевидно, ничего уже между ними не случится: ни любви, ни, тем более, секса, вообще, ничего из того, о чем стоило бы мечтать. Но вот дружба и сотрудничество как раз возможны и даже приветствуются, как с ее стороны, так и с его. И значит, так тому и быть.
В общем, расстались, на дружеской ноте, но с тенью в душе и ощущением некой незавершенности. Тем не менее, все дальнейшие действия ложились на плечи мужчин. Это была их зона ответственности, — искать и найти связь между шевалье де Марбёф и Марией Перигорской, — а Габи оставалось лишь ожидать результатов и, возможно, попробовать аккуратно «прощупать» жениха Анны Марии, чтобы понять, что он такое и на что способен. А для этого ей не надо было сидеть в архивах и подсылать агентов в его окружение. Ей надо было всего лишь блистать, и по возможности делать это поблизости от герцогини Перигор и принцессы Эвы Сабинии.
***
В Лионе, как совсем недавно узнала Габи, существовало два типа ночных клубов. Одни заведения, — например, небезызвестная в определенных кругах «Экстраваганца», — предназначались исключительно для «мальчиков». Не в том смысле, что для голубых или, лучше сказать, лиловых[2], но это были именно мужские клубы. «Девочек» туда не то, чтобы не пускали. Пускали, но те, кого там иногда можно было встретить, если не иметь в виду танцовщиц, стриптизерш и полуголых официанток, — относились к категории плохих девочек. Поэтому аристократки, даже самые отвязные из них, в такие заведения ходили крайне редко. Но клубничку, — и это не секрет, — любят все. И если в заведения первого типа дамам вход был заказан, для них и их кавалеров существовали другие клубы, как та же «Нуба», в которой Габи познакомилась с Гийомом де Ламот-Уданкур де Сентонж. Вот именно в такое заведение, — а именно в известный своей веселой фривольностью клуб «Echapper[3]», — они с Гиомом и отправились тем вечером. Со времени их знакомства прошло уже более двух недель, но это был их первый выход вдвоем без непременной свиты из молодых Мишильеров обоего пола, которая как-то сама собой образовалась вокруг Габи. Не то, чтобы ее охраняли, — она сама могла кого хочешь «охранить», — но ее в клане уважали до невозможности и в меру своих сил берегли. Возможно, даже любили. Во всяком случае, так утверждала дама Конкордия. Однако даже коннетаблю клана, по мнению Габи, положена личная жизнь, и, если ей приспичило сходить на свидание, то так тому и быть. Спорить с ней было себе дороже, поэтому служба безопасности, которая после двух покушений подряд места себе не находила, согласилась «послеживать за ней издалека», не вмешиваясь при этом в личную жизнь своей госпожи. И Габриэлла Э’Мишильер отправилась в «Echapper».