Фелиция едва не взвыла.
Надо искать Евгения Н. Отт!
Надо, срочно, НАДО!!! Только так бабушка сможет выжить! Нет-нет, литта Яна ни слова не скажет, она для этого слишком любит Фели, и винить ее ни в чем не будет. Но Фелиция совершенно не собиралась раньше времени отпускать за грань близкого человека, еще и из-за таких пустяков! Может она что-то сделать? Она и невозможное сделает! Да и неоплаченный долг потом может перейти на кого-то из рода... ну уж - нет! Надо его закрывать как можно скорее!
Только вот - как?
Алексис погладил ее по руке.
- Я могу познакомить тебя с одним специалистом. Очень своеобразный человек, но если вы найдете с ним общий язык, он что угодно сделает. Этакий полубезумный гений...
- Познакомь, пожалуйста, - решительно сказала Фели.
Ради бабушки она и гения в бараний рог свернет, и из барана гения сделает... это - ее семья! И лучше не становиться у Фелиции на пути. Переедет - не заметит.
Если бы литта Яна ее сейчас увидела - слезы бы потоком полились. Так в эту секунду Фелиция была похожа на своего деда... кровь - она всегда сказывается.
Россия
- Это - ОН?
Евгений изображал не просто енота - он изображал енота-аниме. Это когда совершенно кавайная няшка. А что эти няшки даже космический корабль на молекулы разобрать могут - так это мелочи.
Инна с сомнением оглядела очень гламурного енота.
Марта сегодня поразвлеклась, а потому у Евгения на хвосте был большой голубой бант на резинке. И несколько прядей покрашено голубой тушью для волос. Он же мальчик!
- Он самый.
- Симпатяга какая. А погладить точно можно?
- Мо-на, - от всей души разрешила Марта.
Евгений стерпел, и в очередной раз подумал, что давно уже стяжал мученический венец, но кто ж его выдает енотам?
- Очаровашка! Просто пуся и лапочка!
Инна восторгалась от души, и было отчего. Сегодня они все вместе шли в парк отдыха. Соня, Марта, Инна с младшей дочерью, ну и конечно, как тут оставить Еню дома? Сын у Инны предпочел компанию отца, и мужчины отправились разбирать машину в гараж, как-никак, взрослый мужик, четырнадцать лет уже, а вот младшей дочке всего шесть. Для общения с Мартой возраст не совсем тот, но вот прогулять детей совместно в парке подруги могли. Пока стоят последние теплые осенние деньки, бабье лето, пока еще не надо надевать куртки и шапки, пока работают все аттракционы...
Заодно и енота продемонстрировать.
Ага, в парке.
В выходной. Когда кругом полно народа...
- Мама! ЕНОТ!!!
Новость облетела весь парк примерно за пять минут. Может, за семь.
- Мама! Можно?! Ааааааа!!!
Евгений стоически выдерживал поглаживания и осторожные почесывания за ухом. Марта сияла собственным светом.
Ее Еня!
- Скажите, а с вашим енотом можно сфотографироваться?
Сеня задумалась.
- Еня? Фотографироваться будешь?
Еще и фото? Ну, нет! На такие пытки Евгений не подписывался! Мужчина закрыл лапами морду и талантливо изобразил отчаяние. Рассмеялись все, и родители, и дети. Конечно, его и так снимали на телефоны, но это одно! А позировать, да еще в обнимку с детьми - совсем другое.
Впрочем, от урагана детской любви его это не избавило.
- Марта, Лида, вы будете кататься на карусели?
Инна времени не теряла, и вернулась с полным набором билетов. Соня перевела ей деньги, и Марта потянула Евгения к паровозику.
- Еня тоже хо-ит!
- С енотами нельзя! - возмутилась сотрудница парка.
Марта засопела. Карие глазенки налились слезами.
Евгений только вздохнул. Потом огляделся вокруг, сорвал с куста какой-то цветок, такой, розовый, и изящно поклонился билетерше. А потом и цветок протянул с самым учтивым видом.
Та взяла его. Понюхала, вздохнула. Родители и дети с восторгом наблюдали за представлением.
- А его не стошнит?
Головами замотали одновременно Марта и Еня.
- Я все уберу, - пообещала Соня.
Даром Евгению не надо было кататься на всех этих паровозиках и пароходиках, лошадках и качельках, но Марта была счастлива. И вторая девочка, Лида, тоже. И от этого как-то тепло становилось.
А ведь с ним никогда и никто так не катался.
Не пищал восторженно, не просил 'исё!', не держался за енота, когда было страшно, никто не покупал ему жутких размером и липкости сахарную вату, не оттирал замурзанную мордашку... да и кто бы стал это делать?
Родители, занятые только своими развлечениями? Дед, которому все было безразлично? Слуги, которым что ребенок, что енот, лишь бы зарплату платили?
И Евгений ловил себя на желании подарить Марте вот этот хороший и счастливый день. Вот именно этот. Чтобы у нее оставались воспоминания, чтобы она думала о нем и улыбалась. Ему-то придется уйти... и почему-то сейчас мысль о возвращении домой совсем не радовала.