Дилемма, конечно. С одной стороны, взрослым людям пофиг — подумаешь, будешь по документам столетним старцем. Верхней границы дееспособности законодательством не предусмотрено, так что и проблемы нет. А как быть с детьми? А с совсем мелкими? А с родителями их, если их вместе из подпространства извлекли? Согласится хоть кто-то из них считать кроху-трёхлетку совершеннолетним, если они в «пузыре» хотя бы лет двадцать покуковали? В общем, надо сильно думать… как бы безграмотно это ни звучало.
— Похоже, прав ты, дядя Герман, — со вздохом признал я. — А я так надеялся на тебя хотя бы часть забот спихнуть!
— Так и спихнул, — усмехнулся дядька. — Юридические консультации и лобби в Совете Протектората. Или сам займёшься?
— Издеваешься?
— Имею право. Ладно, ладно, не буду больше. Закрыли тему.
— А тётке ты что сказал? — спохватился я.
— Чтобы не вздумала лезть. С неё станется, решит мелкую под крыло взять.
— Это вряд ли, — хмыкнул я, припомнив разговор с тёткой Никой. — Ей обуза точно не нужна.
— Молод ты и горяч, племяш! — сокрушенно покачал головой Герман Романович. — Верка тебя с потрохами съесть может, если такой целью задастся. А уж вокруг пальца обвести вообще на раз. Но я её и на этот счёт особо предупредил.
— Спасибо?..
— А что так неуверенно? Не заслужил благодарности старик?
— Слушай, вот как у тебя так получается?! — возмутился я.
— Что именно?
— Отмазываться технично! Столько хотел тебе предъявить, помощью заручиться… и что в результате? Все остаются при своих! А я ещё и с малолеткой безбашенной в состоянии перманентной депрессии!
— Терпи, ты брат. И единственный прямой родственник.
— Да куда я денусь, с космической станции-то…
На том, собственно, обсуждение щекотливой ситуации и завершилось, разговор зашёл о других не менее насущных проблемах, да и новостей с обоих сторон накопилось изрядно…
— Алекс Владу!
— На связи! — вынырнул я из воспоминаний, с сожалением покосившись на пустую тарелку — сам не заметил, как последний пирожок сжевал. — Что у вас?
— Объект доставлен. Ждём тебя.
— Принял. Две минуты, засекай.
Влад Пахомов встретил меня в коридорчике, перехватив прямо перед дверью моего «вечного» персонального номера. И его наличие (номера, а не Влада), кстати, ещё один показатель моего заметно возросшего социального статуса — мало иметь много денег, чтобы добиться подобной привилегии от Дэвида Деррика. Нужно ещё быть как минимум его партнёром по бизнесу. Ну, или сестрой партнёра по бизнесу.
— Алекс, перетереть надо, — без обиняков заявил он, сцапав меня за рукав «бомбера» — видимо, для того, чтобы я мимо не просквозил. — И это важно.
— Ну, раз важно, давай перетрём, — не стал я спорить. — Что, прямо здесь, в коридоре?
— Нет, конечно, — недоуменно покосился на меня Пахомов. — Внутрь зайдём. Холл свободен, Машка в спальне заперлась. То есть это она думает, что заперлась.
— И что делает? — живо заинтересовался я.
— Да кто бы знал! У тебя же здесь какой-то знатный спец порезвился, всё подсматривающее и подслушивающее под корень извёл. Вот бы с ним познакомиться…
Я вовремя прикусил язык, чтобы не ляпнуть, дескать, уже — герр Нойманн в пределах досягаемости, хоть сейчас его вызвать можно. Но вот нужно ли? Хотелось бы пообщаться с вероломной сестрицей первым… из близких, я имею в виду. С одной стороны, Степаныч её расколет в два счёта, с другой — после его визита я сам вряд ли чего-нибудь от Машки добьюсь, потому что она замкнётся и уйдёт на очередной виток чёрной депрессии. Плавали, знаем. Нет, нужно сейчас момент ловить, пока она ещё на нервах и может сболтнуть лишнего. В этом, в принципе, и весь смысл предстоящего разговора. Меня не интересуют следствия, мне нужны причины. А обо всём остальном мне Влад доложит — иначе нахрена ему меня перехватывать?..
— Может, сведёшь? — с надеждой покосился на меня Влад.
— Возможно, — хмыкнул я. — Когда-нибудь. Но это неточно.
— Да ну тебя! — Влад сдвинул дверь вбок и проскользнул в прихожую, сразу же посторонившись, чтобы и я поместился. — Вы тут все такие вредные, что ли? Дрю, вон, чуть до белого каления не довела, пока уговаривал впустить.
— Молодец, — заочно похвалил я Милашку. — Ибо нефиг. Проходи, чего встал? И в кресло, вон, падай. Я, уж так и быть, пешком постою. Или лучше сесть, в преддверии новостей?