Спокойно, Алекс. Спокойно. Пока что все как всегда. Эсбэшники ничего не подозревают, потому как повода ты им еще не дал. И надо, чтобы так оставалось и впредь. А посему взял ноги в руки и марш к точке рандеву — выполнять следующий пункт плана. Никто за тобой не крадется, никто не собирается вязать и волочь пред ясны очи дядюшки. А если вдруг кто и вознамерится… зря, что ли, ты столько времени убил на рукопашку? Стрелять они, ясен перец, не будут… а вот шокером запросто приложат. Так что лучше не пересекаться с верными клановыми псами. Они ведь из лучших побуждений, каждому же не объяснишь, что я пытаюсь собственную жизнь спасти…
Так, норма. Пошел, Алекс, пошел, пошел, пошел!.. И не беги, балбес! Спокойней шаг. Не дергайся. Еще немного, еще чуть-чуть…
Знакомой двери я обрадовался, как родной матушке. И едва заставил себя сохранить набранный темп, а не рвануть, что есть мочи. Столь же спокойно сдвинув створку вбок, я вошел в помещение и аккуратно прикрыл за собой дверь. На месте.
В помещении царила полутьма. В другое время я бы даже сказал, что интимная, но здесь и сейчас язык не поворачивался, тем более, что я тут был не один — компанию мне составил практически мой брат-близнец: те же патлы, та же щетина, отдаленно схожие черты лица и даже аналогичная одежда — рубашка, безрукавка, джинсы. Терять время на обмен приветствиями мы не стали, вместо этого я в темпе содрал с себя пиджак и перекинул «близнецу». Тот в ответ переправил мне неприметную кожаную куртку с капюшоном и здоровенный шарф. Подхватив обновки, я активировал насквозь нелегальную софтину в «нейре» и принялся облачаться — куртка оказалась как раз впору, а трижды обмотанный вокруг шеи объемный шарф прикрыл подбородок и до неузнаваемости меня изменил. Пока наши «нейры» взаимодействовали, обмениваясь пакетами данных, я отдал сменщику очки и туфли, а взамен получил легкие и удобные трекинговые ботинки, куда более уместные для туриста. Контактные линзы изменили цвет глаз с зеленого на карий, а специальные силиконовые валики, засунутые за щеки, придали лицу небольшую пухлость, изменив его овал. Вопросительно глянув на «близнеца» и получив в ответ интернациональный жест — оттопыренный большой палец — я сухо кивнул, отключил программулину и на пальцах показал код от обезличенного счета — мою плату за беспокойство. На том и расстались, довольные друг другом.
Юджин Перов, один из лучших студентов третьего курса моего факультета, уже в свои годы отличался недюжинным умом и сообразительностью, плюс прекрасно разбирался в вопросе, которому был посвящен мой доклад. Ну а некое внешнее сходство еще более упрощало задачу — перваши его так и так не знали, а преподы издали, да еще и на голографической проекции, плоской и далеко не самой качественной, признают не сразу. Да и когда признают, в доклад вряд ли вмешаются — в тему же говорит. Плюс умел Женька аудиторию увлечь, этого у него не отнять. Многие пророчили ему прямую дорогу в преподы. И я этих многих горячо поддерживал.
Дождавшись, когда Женька уйдет, я проторчал в аспирантской еще три с половиной минуты, и только после этого выбрался из укрытия. Теперь можно было идти не скрываясь: мой проапгрейженный «нейр» скопировал Женькин профиль с его гаджета, а на его закачал мои данные. Это все, конечно, вскроется, но не сразу, так что минут двадцать, а то и все полчаса, у меня есть. И это с большим запасом для моих нужд, потому что до финишной прямой остался всего один этап — добраться до пассажирского терминала под номером один-девять, то бишь первого сектора девятого сегмента, наведаться в камеру хранения за багажом, билетами и кое-какими специфическими девайсами, а потом и на лайнер можно. Все просто, как раз-два-три. И этому тоже научил меня покойный батюшка со ссылкой на некоего литературного персонажа из невообразимо старинного приключенческого романа. Кажется, Филеаса Фога. Не переусложняй, сын — говорил мне отец. В общем, я старался. Другое дело, что далеко не всегда это получалось…
А вот сегодня, такое ощущение, все шло как надо. По крайней мере, из академии я выбрался без приключений. Точно также спокойно сел в лифт-монорельс и через каких-то пять минут выбрался из него в толчею терминала. Пробравшись сквозь плотную толпу в зону камер хранения, нашел нужную (тут пришлось поднапрячься, поскольку все эти ящики я видел впервые, и сначала даже немного растерялся), глубоко вдохнул, как перед прыжком в воду… и решительно набрал код на сенсорной панели.
Ничего не произошло. Вернее, не так. Ничего неожиданного не произошло — дверца бесшумно откинулась на петлях, и взору моему предстал миниатюрный склад: чемодан на колесиках и с выдвижной ручкой (слава богу, пока еще только аристократы додумались встраивать в них антигравы, нормальные люди обходились чем попроще), и большой конверт из плотной бумаги. Ну, или чего-то, очень ее напоминающего — в наш век высоких технологий черт ногу сломит даже в самых элементарных вещах. Это и пластик мог такой оказаться. Неважно, в общем. Главное, что все на месте — сменная одежда, мыльно-рыльные принадлежности (это их так Степаныч называл, а от него и я заразился), деактивированная карта-идентификатор на пока еще неизвестное имя (программа в недрах даркнета трудилась во всю, ожидая коды активации и подтверждения), банковская карта на предъявителя с накрепко зазубренным пин-кодом… Ну и самое главное — билет в одноместную каюту в бизнес-классе лайнера «Тхшшсссыхсс», или по-русски «Пронзающий пространство». Почему именно он? Да все просто — транзитник принадлежал гексаподам, алиенам, максимально далеким от хуманов во всех отношениях. И мы для них не то что на одно лицо… для них даже между европеоидами и негроидами разницы не было. Прошел таможенный контроль (здесь проблем тоже не предвиделось — алиенам одинаково пофиг, вне зависимости от местоположения — что в терминале, что на лайнере), и все — свобода! Еще примерно пять суток с двумя прыжками, и я в конечной точке путешествия — приграничном секторе Протектората Росс, во владениях нейтрального по отношению к Завьяловым клана Ивановых-Перовских. Ну а оттуда буквально рукой подать до «золотого треугольника»… ну-ка, все ли на месте?