— И это что же, вот так в любом месте можно? — ошарашено пробормотал я.
Рин-тян, скорее прочитавшая вопрос по губам, нежели услыхавшая, вздернула бровь и снова улыбнулась.
— Хм… а это там у тебя слизь, да?
Девчонка кивнула.
— Ну ладно, выходи… я все понял. И попроси «Спрута» про меня не забывать. И еще… это… я извиняюсь. Передай ему.
— Ладно!
Блин!!! Ну вот как так! Всего на секунду отвел взгляд, а она уже снова в коридоре, а каверна почти выгладилась. Правда, лужа слизи испариться еще не успела, хоть и проделывала это не в пример быстрее аналога на «Пронзающем пространство». А Рин-тян даже не кашлянула!
— А почему слизь так быстро испарилась? — все же не утерпел я.
— Я немного изменила ее свойства, чтобы людям было удобнее, — невозмутимо пояснила девчонка. — Рёку-аси к другой привыкли, густой и чтобы кислорода было поменьше. «Спрут» сначала и для нас такую же делал, но потом я ему объяснила, и он понял.
— Слушай, а если бы корабль совсем разрушился? Я, конечно, в такое не верю, но…
— Все-таки ты глупый, Алекс-сан! «Спрут» бы создал капсулу. Для него это не трудно.
— Но… как?! Это же хитин и костная ткань, да?
— Да. То есть нет, они из других… как это?..
— Из других химических элементов?
— Да. Но очень похожи. «Спрут» живой. Не такой, как я или ты, но живой. И может менять форму. А еще он чувствует.
— Что чувствует?
— Все, глупый! Раньше не умел, потому что не знал, как это — чувствовать. Но я его научила. И он рад этому, хоть и не всегда.
Интересно…
— А почему не всегда? Что его заставляет грустить?
— Эхо, — вздохнула Рин-тян. — Раньше ему было проще прыгать. А теперь он жалуется, что слышит… всякое. Голоса других кораблей рёку-аси. Тех, что не могут найти выход. Их ему жалко. А еще ему… больно. Не знаю, как объяснить. Ну вот если что-то сильно трясется, а ты к этому руку прижимаешь. И внутри кости начинают болеть.
— Э-э-э… ни фига себе!
— Эй, Рин-сан не разрешает при мне ругаться!
— Все-все, не буду больше… а это только во время прыжков происходит?
— Ну да…
— А как именно?
— Не знаю…
— Рин-тян, сосредоточься, это очень важно!
И ведь не соврал! Я еще не знал, чем именно так важно, но какая-то неуловимая мысль не давала покоя. Вроде бы я что-то такое услышал, и совсем недавно, вот только на прозвучавшее слово внимания не обратил…
— Ну… папа просит «Спрута» разогнаться, а потом тот прыгает… испускает зов, находит точку выхода, и мы в нужном месте.
— Ты хочешь сказать, что «Спрут» способен не только ориентироваться в подпространстве, но еще может корректировать прыжок? А как? По дальности?.. Не, это бред, тут только разгон влияет. Тогда по «глубине»? Или по «направлению»?
— Что-то ты слишком сложно говоришь, глупый. Думай сам, я рассказала все, что знала. И шагай давай, ты же модуль подпространственной связи хотел посмотреть…
Есть! Вот оно! Поймал! Молодец, Лёха.
Правду говорят, что любое открытие — случайность. Озарение, возникшее вследствие совпадения множества факторов. Как здесь и сейчас. А ведь я столько времени над этой проблемой бился! Какой? Хм… так сразу и не объяснишь, придется очередную отсылку в прошлое сделать.
Помните, я в самом начале говорил, что у меня есть План? Есть, ага. И заключается он вовсе не в побеге с родной станции, подальше от дядюшки-регента. В этом, конечно, тоже, но это лишь первый пункт из обширного списка. Вернее, не так. Пункт в Плане ровно один, все остальное — подпункты. Если кратко, то я намеревался спасти собственную семью. Как? А вот это уже детали, раскрываемые теми самыми подпунктами.
Я не зря увлекся физикой подпространства, да и дядя Герман не совсем простачок — враз меня раскусил. Но препятствовать не стал, потому как был в курсе существования ненулевой вероятности выживания моих родителей и сестры. Лотерея, конечно, но тут уж как карта ляжет — все зависит от того, какие координаты и насколько сбились при скачке. Выкладки я уже приводил, так что повторяться не буду. А вот касательно их возвращения из небытия… тут Герман Романович признавал лишь два мнения: одно свое, другое неправильное. А по его мнению, это нереально. Да и не нужно, уж ему-то точно. Но, опять же, учиться не мешал.
А я между тем уже на первом курсе сформулировал для себя несколько важнейших задач, от решения которых зависело осуществление Плана в целом. Их оказалось всего четыре, первая из которых — выжить — решалась естественным образом и на протяжении длительного времени. Апофеозом явилось бегство из дома, о чем вы уже в курсе. Касательно же остальных трех…