Как ни парадоксально, но сам Айвен Готти себя легендой не считал, ибо был скромен во всем, включая внешность — уже порядочно заматеревший мужик чуть за тридцать, среднего роста, рыхловатый, но не безобразно толстый, без особых примет. Разве что лицо на редкость невыразительное, да глаза постоянно прищурены. Не красавец, но и не урод, по крайней мере, с бабами проблем не было — например, в день знакомства я застал его в баре в компании сразу двух фемин, пусть и не самой высшей категории. Длинные русые волосы, обычно собранные в конский хвост. Заметные залысины. Ну и бородка — аккуратная и ухоженная, в отличие от прически. Короче, брал он не харизмой, но красноречием. Сладкоречивый дьявол, как его охарактеризовала Лизка, которая его тоже очень хорошо знала. Собственно, через нее и я свел с ним знакомство, предварительно поинтересовавшись мнением Рин-сана и Борисыча. Оба отозвались об Айвене даже не нейтрально, а скорее положительно. И оба не преминули выделить основную Ванькину черту, причем каждый в своем фирменном стиле: кэп заявил, что Готти слишком много болтает, а Боб Борисыч обозвал главу ватажников матерным аналогом «балабола». Но вместе с тем выяснилось, что «Спрут» с «Фальконом» неоднократно работали в тесной связке, правда, исключительно по делам трофейщиков — Рин благоразумно отвергал все остальные «заманчивые» предложения, предпочитая крепко стоять на ногах. Впрочем, в рутинных рейдах ни «Фалькон», ни капитан с командой со стороны обитателей «Спрута» никаких нареканий не вызывали. Ни разу. И это стало лучшей рекомендацией, склонившей чашу весов в пользу Айвена. Оставалось лишь познакомиться с легендой лично, что я и проделал, передав просьбу о разговоре через Лизку. Готти, что характерно, не отказал, правда, встречу назначил в «Кассийском наслаждении» — средней паршивости кабаке для космических волков. Оно бы и пофиг, вот только располагалось заведение в портовом секторе, имевшем самую дурную славу. Настолько дурную, что туда даже СБ станции не совалась. Которая официальная, от Протектората Человечества. Видимость же порядка в Порту поддерживали боевики профсоюза грузоперевозчиков, крышевавшего всю контрабанду, шедшую как к нам, так и от нас. Ну и еще маленькая деталь: капитан Рин предпочитал парковать «Спрута» в ремонтной зоне. И в этом он был далеко не одинок. Просто потому, что так надежнее, хоть и заметно дороже. Зато не нужно опасаться за собственные карманы и даже жизнь всякий раз, как покидаешь родную лоханку. В Порту же мордобой и поножовщина считались рутиной, а в категорию «серьезных» происшествие переходило, если количество трупов в инциденте превышало пять штук. Вот в такое веселое местечко мне и предстояло наведаться.
Поскольку время у меня еще было, я предпочел подготовиться — закинул денег на старую карту, поддел под комбез «кольчугу» — облегающую рубаху из кевларового волокна, популярную у охранников всех мастей, мною же прикупленную по случаю — и рассовал по карманам всякое колюще-режущее от верного тычкового ножа до пары чуть заостренных кусков сварочных электродов. Это меня кэп научил — типа, явара. В идеале бы вообще парой карандашей обойтись, но против местных одежек они бессильны. Но и к обломкам проволоки у эсбэшников претензии вряд ли возникнут, так что нормально. Плазмером я так и не обзавелся, равно как и чем-то серьезным из холодняка, вроде кэповских вакидзаси, но это серьезное мне пока что было не по чину — сроком проживания на Картахене не вышел. Не заматерел, не приобрел статуса резидента. А гостям тут, конечно, рады, но и воли особой стараются не давать, ибо чревато. Ну, или в гетто загоняют — Порт тому наглядный пример.