Поздно вечером, лежа в постели и слушая размеренное дыхание спящего Драко, Гарри пытался разобраться в своем отношении к признанию Чжоу. С одной стороны, ему было все равно, что она готовится к помолвке с выбранным ей родителями парнем, но с другой, представляя себя в сходной ситуации, Гарри чувствовал, что, скорее всего, он устроил бы демарш неповиновения. Конечно, у него и у Чжоу было очень разное воспитание, а следовательно - и отношение к некоторым реалиям бытия, но тем не менее он не хотел бы, чтобы его личная жизнь строилась исключительно на принципах выгоды и расчета.
Да, он начал встречаться с Чжоу, потому что хотел решить некоторые собственные проблемы, в первую очередь - немного отвести от себя внимание хотя бы той части студентов, которые имели на него виды, как на брачную партию. Но ведь он все же руководствовался и собственными чувствами симпатии, когда выбирал Чжоу. У него не было в планах чего-то серьезного, но к ней он испытывал все же гораздо больше эмоций, чем к любой другой девушке. Да даже к Гермионе или Флер у него не было такого отношения, как к Чжоу. Как бы там ни было, но в ней он все же видел сексуальную партнершу. И кто его знает, как все в конце концов обернулось бы, если бы ее родители не заключили договоренность с родителями Диггори?
«Поэтому у меня такое странное ощущение – вроде и не на что обижаться, а все равно не очень приятно. Сам виноват. Нужно было… А Мерлин его знает, что было нужно! - Гарри резко повернулся на другой бок, мысли отказывались идти по тропинке логики. – Вот было бы забавно, если бы я расстался с Чжоу и начал открыто встречаться с Седриком, а потом все узнали, что они помолвлены. Какая ирония… Только я мог попасть в такую ситуацию. Правильно… Вон даже Флер заметила, что я совсем не искушен в подобных делах. Что-то в моих понятиях о жизни, наверное, неправильно сформировалось. И все равно – быть кавалером такой симпатичной и умной девчонки, как Чжоу, очень приятно».
Поворочавшись еще с полчаса, Гарри уснул, так и не добравшись в своем душекопании до анализа своих отношений с Седриком. Казалось, он специально задвигал эту тему подальше, чтобы не пришлось принимать никаких решений, исходя из собственных моральных принципов. Встречи с Седриком приносили ему слишком много физического удовольствия, чтобы так просто от них отказаться.
Барти Крауч–младший привыкал к тому, что получившие метку называют его «Лорд Волдеморт» в разговорах между собой, а при обращении к нему - «мой Лорд». Это было на удивление весьма приятно – чувствовать себя истинным продолжателем дела своего кумира. Барти казалось, что он и в самом деле стал другим человеком, как только принял решение взять себе псевдоним, ранее принадлежавший столь незаурядной личности. Его теперь коробило, когда Регулус по-прежнему обращался к нему: «Барти». Пришлось в результате все же сделать ему замечание, а для смягчения впечатления от просьбы, объяснить, что следует навсегда забыть это старое имя, которое казалось теперь почти ненавистным, для того чтобы ничего не удерживало их в прошлом.
Слова вышли высокопарными, но Барти именно так себя и ощущал – словно сбросил груз прошлого, став совсем иным человеком – настоящим Волдемортом. Тем, кто был готов встать на путь спасения магического мира. Барти чувствовал, что сможет добиться всего, чего только пожелает, обладая той силой, которую получал от своих соратников через метку. Даже Дамблдор, с его хитроумными планами и лживыми словами, не казался ему больше помехой. Барти теперь был абсолютно уверен, что, изучая метку, поставленную ему на руку много лет назад, он каким-то образом ухитрился не просто постичь своего кумира намного лучше, чем раньше, но и в какой-то мере впитать в себя часть его сущности – души, если угодно.
Отношения с соратниками складывались легко и без конфликтов, несмотря на его требование от них исключительной дисциплины. Тренируясь использовать связь через метку для сбора в определенном пункте и понимать, когда сигнал, пришедший через знак, говорит о том, что стоит отступить, Барти показал своим соратникам, которые уже сейчас согласились его поддержать, насколько им будет проще организовывать свои операции и защищать собственные позиции. Стоило Барти только пару раз поучаствовать с ними в подготовке к очередной акции в магическом поселении, как его авторитет быстро возрос – они приняли его как лидера, а не только как умельца, штампующего магические картинки на руку. Они поверили ему и увидели в нем того, кто поможет им изменить мир, подстраивая тот под их нужды. И неважно, что среди них не было пока тех, кто занимал важные посты в Министерстве или обладал солидным запасом золота в Гринготтсе, не было тех, кто носил бы перстень древнего рода на пальце или обладал склонностью к занятиям магическими науками – Барти верил, что все это еще впереди у его возрождающейся организации.
«Лорд Волдеморт» всегда появлялся среди своих соратников в сопровождении Питера. Регулус, поглядев один раз на их муштру, больше не выказывал желания быть праздным зрителем, а в том, чтобы стать одним из тех, кто получил метку, Барти ему по-прежнему упрямо отказывал. Поэтому и вышло так, что в последний месяц Барти днем проводил больше времени с Питером, организаторские способности которого очень ценил. Зато по вечерам он все свое внимание уделял Регулусу, становясь почти таким же, каким был пару лет назад, за исключением своей неприглядной в общепринятом смысле внешности, которая, слава Мерлину, прекратила меняться и дальше сразу же после того, как однажды Барти полностью отказался от анимагических превращений. Теперь ему в этом не было нужды – изменения в организме, так заметные по внешности, оказали ему услугу, позволив без проблем говорить на серпентарго, оставаясь в человеческом облике, что было необходимо для работы с метками.
Надеюсь, вы все поняли, - Барти устало потер виски руками. Его соратники уже привыкли к его необычной внешности и больше не вздрагивали при встрече. Сегодня он собрал самых грамотных и преданных, тех, кто руководил остальными. – Ваша задача контролировать действия своих людей. Если все получится так, как планируется, то весь магический мир узнает о нас самым оптимальным способом, и наши дальнейшие действия уже не будут выглядеть хулиганскими выходками. У вас есть неделя для того, чтобы подобрать для операции исключительно надежных и дисциплинированных людей, которые не станут оспаривать наши решения и своевольничать даже в тех пределах, которые допустимы при обычной акции.
Когда все разошлись, Питер поинтересовался:
Регулус будет с нами?
Нет. Не говори ему ничего. Не хочу, чтобы он тревожился, - не проявляя практически никаких эмоций, приказал Барти. - Его дело быть моим домом. Мне очень нужно, чтобы было куда возвращаться. Да и тебе, насколько я заметил, гораздо больше нравится бывать у нас, чем оставаться в этой казарме, - теперь в его голосе отчетливо прозвучала холодная насмешка. Барти и сам не смог бы объяснить, почему для него все еще оставалось так важно несколько часов по вечерам проводить с Регулусом, забывая обо всем, что волновало его целый день, словно он пытался сбежать от действительности и спрятаться от того, что делал.
Гарри и Седрик сидели на кровати с непокрытым простыней матрасом в пустующих апартаментах западного крыла и пытались выяснить отношения. Они не кричали и не ругались, но их разговор носил довольно напряженный характер. Чжоу выполнила данное Гарри обещание, посоветовавшись с будущим женихом, и Седрик теперь пытался объяснить свою позицию в создавшейся ситуации.
Прости, что не рассказал тебе раньше.
Вот скажи, как я должен был реагировать, когда Чжоу поведала мне о вашей скорой помолвке? Нет, я не имею ничего против и от всего сердца желаю вам счастливого брака. Но, Седрик… Если Чжоу не подозревает о наших с тобой встречах, то ни для кого ведь не секрет, что она является сейчас как бы моей подружкой. Я не понимаю тебя… - Гарри покачал головой. – Почему ты не сказал мне ничего раньше? Это ведь не вчера решилось…