Ухо сжали ещё сильнее.
— Ой-ой, да я не про то, что вы внешне не подходите, госпожа, — заверещал гоблин, — вы диво как красивы…
Странно, но давление на ухо спало. Почувствовав спасение, Жупель продолжил льстить.
— Просто вы не достойны ходить в такие места! Тамошние гоблинки вам не конкурентки, там рыбы зеленые, да ещё и облезлые. Ни рожи, ни кожи! А у ВАС-то! Рожа! Кожа! Задница! Всё при Вас! АААААААА…..
В следующий миг гоблин заорал от дикой боли. Концовка речи ему определенно не удалась. Жупель затрясся, но рука его к кинжалу не потянулась, посему прохожие не обратили на нас никакого внимания.
— А где питается наместник Белеза? — спросил я.
— АААААА… Дык в трактире, — произнес гоблин, пытаясь вывернуться, — там и для людей харчи готовят, но обычно их заранее заказывают.
Люция разжала пальцы, Жупель мигом отскочил на безопасное расстояние и, сделав плаксивое лицо, принялся потирать распухшее ухо.
— С этого следовало начинать, — сказала принцесса и решительно направилась в сторону трактира.
Я двинулся вслед за принцессой, гоблин поспешил за нами. Чудо! Но покрытая болотным мхом и плесенью парадная лестница нас выдержала. Обогнав Люцию, я поспешил открыть дверь. Не пристало Её Высочеству делать это самой, равно как и шляться в компании гоблина по болотам, обучаться черной магии у злобного колдуна, убивать благородных князей и ещё много чего. Но ей говори, не говори, всё равно не послушает!
— Не бурчи! — зло произнесла Люция.
Я поспешно свернул поток мыслей. Интересно, почему она всё время меня "слышала", в то время как мне это удалось только один раз, когда я захотел узнать про магические кристаллы? Возможно, здесь и крылась причина. Мы обменивались только теми мыслями, которыми действительно хотели поделиться друг с другом, но, по тем или иным причинам, не решались произнести их вслух. Люция отнюдь не желала со мной откровенничать, моя же душа бурлила. Я так и не решился высказать принцессе своё искреннее мнение по поводу её поступков! Не было у меня права судить особу королевского рода. Но моя родина, мои друзья, мой князь….
Я осекся, вовремя отбросив эмоции. Люция снова чуть было не прочла мои мысли! Нет, так дело не пойдет. Мне следовало быть максимально осторожным, даже когда я просто думал о ней. Люция права, раз уж взялся помогать — помогай! Смысл кряхтеть и жаловаться? Да и, как писал Святой Великомученик Феофан Мироблюский в своем четвертом томе: "Будучи свинопасом, поучать короля, всё равно что рассказывать отцу и матери, как лучше детей делать!". Или я боялся высказаться не потому, что она — знатная принцесса, а я — босяк церкви Божьей, а потому что боялся выставить себя слабаком и нюней? Вполне возможно, но думать об этом как-то не хотелось.
Согласно облупившейся деревянной вывеске, трактир носил название "Вздернутый эльф". С конька крыши свисала добротная пеньковая веревка, завязанная в характерную петлю. Никого в ней, правда, не было. Неужели любому случайно забредшему в город эльфу предлагалось повеситься здесь самому? Вряд ли. Гоблины не могли лишить себя удовольствия вздернуть "остроухого поганца" собственноручно, а веревка висела просто так, на всякий случай, дабы, если что, долго не искать.
Внутри трактир выглядел ничуть не лучше, чем снаружи. Окна, неизвестно для чего прорубленные при постройке, оказались намертво заколочены, закрывая от посетителей не только убогий вид города, но и солнечный свет. Возможно, гоблинам просто нравилось сидеть в полумраке. К тому же разглядывать заплеванный пол, подозрительные красные пятна на стенах и пыль на столах при ярком освещении было слишком уж сомнительным удовольствием, даже для нелюдей. Под потолком трактира висело большое, утыканное едва тлеющими лучинами деревянное колесо, призванное играть роль люстры.
В ранний час посетителей во "Вздернутом эльфе" оказалось немного. У входа, подпирая стену, в полудреме стоял орк-вышибала. При виде нас краснорожий нелюдь только удивленно моргнул, но к дубине своей не потянулся. Опасными буянами мы определенно не выглядели. Забавное совпадение — насколько я знал, в трактирах, корчмах, избах-едальнях, тавернах и прочих питейных заведениях всех рас вышибалами служили те, кого как раз и предполагалось из подобных мест выдворять. По-видимому, во всех уголках мира владельцы трактиров считали наименьшим злом — заплатить одному дебоширу, наняв его разбираться с бывшими дружками и собутыльниками, нежели страдать сразу от всех окрестных бугаев.
Недалеко от орка, под столом, в луже пролитой выпивки напополам с собственными слюнями, а может и кое-чего попротивней, мирно спал маленький пузатый гоблин. Подушкой ему служила тарелка, заполненная странным зеленым салатом. Перебравший своё гость противно похрапывал. Жупель недоуменно уставился на пьянчугу, особенно на его толстый кошелек, который, о чудо, никто даже не потрудился срезать с пояса! В глазах контрабандиста тут же мелькнул алчный огонь, но здравый рассудок помог Жупелю сдержаться и ещё раз внимательно осмотреть пьяного собрата. Заметив на груди выпивохи маленький серебряный значок в виде гадюки, контрабандист презрительно фыркнул.