— Ты все хорошо усвоил. Да, она останавливает эксперимент, который выполняется в данный момент, после чего запускает собственную последовательность команд. Когда я снова размыкаю переключатель, программа прекращает работу и все возвращается в норму.
Я одобрительно киваю. Давным-давно я дал Эду понять, что причинять вред дорогостоящему лабораторному оборудованию, которое принадлежит другим людям — дело не слишком добропорядочное. — Так что именно делает твоя программа?
Эд туманно разводит руками. — Телепортирует разные вещи. Это немного сложновато.
— Я видел, что ты уже замыкал переключатель.
Эд моргает и сверяется с секундомером. — Это было минуту и тридцать одну секунду тому назад. Почему бы нам не выйти наружу? Результаты проявятся не раньше, чем через несколько минут.
— Результаты будут видны прямо на улице?
— Сам увидишь. Или нет.
Звучит загадочно. Эд берет с собой секундомер, и мы направляемся ко входной двери. Он запирает дверь, и мы выходим на пригородную улицу. Машин не видно, только несколько людей занимаются своими делами. День просто замечательный, сияет Солнце, и уже почти полдень.
— Ты ведь не собираешься взорвать весь мир, правда? — спрашиваю я Эда. Вопрос отнюдь не глупый. С Армагеддоном Эд флиртует едва ли не каждый месяц. Все это довольно сильно напрягает.
— Нет, нененене. Ничего такого. Кое-что гораздо более эффектное.
— ЦТФ вон там, — говорю я, указывая на темное здание на линии горизонта. Я по-прежнему наполовину ожидаю какого-нибудь взрыва.
Эд пожимает плечами. Наступает долгое молчание, которое длится, пока мы ждем под одним из деревьев, стоящих вдоль улицы. Я сижу на тротуаре и наслаждаюсь солнечным светом. Эд пристально изучает свой секундомер. Ожидание продолжается по меньшей мере пять минут. Ничего не происходит. Я сообщаю об этом Эду.
— Это случится, это случится, — говорит Эд. — Какая у нас нынче скорость света?
— Эм… двести девяносто девять миллионов семьсот девяносто две тысячи четыреста пятьдесят восемь метров в секунду по определению, — говорю я по памяти. Я гик. Вы это знаете.
— А радиус земной орбиты?
— Чуть меньше ста пятидесяти миллионов километров. — Нахмурившись, я смотрю вверх, и у меня в голове начинают крутиться шестеренки. Эд ведет отсчет по секундомеру.
— Восемь минут пятнадцать, восемь минут шестнадцать, восемь минут семнадцать–
Солнце исчезает.
Ни единого звука или нисходящего сигнала «пиииуу», сопровождающего остановку электрогенераторов — мир просто мгновенно погружается в полную темноту. Все до единой птицы перестают петь. Я слышу, как вдалеке бибикают машины, с визгом тормозящие посреди дороги. Над головой видны звезды. Мои глаза не привыкли к темноте — я ничего не вижу, особенно самого Эда, хотя и слышу, как он раскатисто смеется рядом со мной на манер безумного гения, которым он всегда и был.
— Ну вот и верь после этого слухам о Деннице[2]— это самая смешная фраза, которую мне удается выдать за такое короткое время.
Через пять секунд Солнце вернулось, как и обещал Эд. Вернувшись в дом, мы выполняем традиционный постэкспериментальный ритуал — достаем попкорн и смотрим по телевизору новостные сводки о произошедшем. Эд со всей своей предусмотрительностью уже вставил пустую видеокассету. В этот раз пресса выглядит особенно взбудораженной, и лично я ее не виню.
— Ты собираешься рассказать им, кто это сделал?
— Вряд ли, — отвечает Эд. — Видишь ли, если бы я рассказал, то получил бы тонны славы, но вместе с тем меня бы, скорее всего, где-нибудь заперли. Если же я все сохраню в секрете, то у меня тут есть идея классного розыгрыша на Рождество 2012-го…
Глава 4. Закидывайся, врубайся, отъезжай[3]
— Как всем нам известно, система безопасности на подавляющем большинстве подключенных к интернету компьютеров в лучшем случае полна зияющих дыр, а в худшем просто отсутствует…
В обычных условиях вступительную речь насчет своего свежезавершенного проекта из области программного обеспечения Эд бы произнес в течение того непродолжительного периода времени, когда загружался его компьютер. К сожалению, недавно мы обзавелись компьютером, который — причины этого пока что лучше оставить без внимания — полностью загружается еще до того, как вы успеваете убрать руку с кнопки питания, что в каком-то смысле портит все впечатление.
— У меня были на этот счет смутные подозрения, — говоря я Эду. Мы стоим перед Блюзом — такое имя мы решили дать новой машине. Это совершенно новая модель, экстракласс. Компьютер с такими характеристиками вы не увидите в течение ближайших двадцати лет (И даже не спрашивайте).
3
2. Название главы — отсылка к высказыванию Тимоти Лири, американского психолога, занимавшегося популяризацией ЛСД в середине XX века — (