Эльфы не оценили бы шутки, потому что на дух не переносили смерть. Хайли стояли выше остроухого племени и знали, что рано или поздно погибнет все. Правда, странный человеческий обычай закапывать мертвых несколько озадачил детей леса, и они пустились в научную дискуссию о том, как именно погруженные в землю тела становятся ее частью. При этом хайли продолжали таскать со стола блюда, "жуткие по виду, но не по вкусу", как обозвал их Эс, и периодически любопытно коситься на высокого синеглазого человека, сидевшего справа от короля.
Эльва Тиез де Лайн, третий сын благородной семьи де Лайнов, оказался очень умным и вежливым человеком - пока не начинал рассказывать о своих достижениях в магическом искусстве. Уильяма угораздило спросить, кто был учителем некроманта и почему этот учитель не возражал против темного колдовства, а затем - выслушать длинную подробную историю о людях с магическим даром и "чертовой инквизиции", которая так и норовила сжечь на кострах все то ценное и красивое, что было у родного мира Эльвы. По счастью, коллеги некроманта успешно от нее избавились и основали повсюду Академии, чтобы второе поколение магов не скрывалось ни от кого, кроме опасной нежити - да и с той ученики отважно сражались, применяя заклятия четырех стихий или мертвой материи, как сам господин Эльва.
Уильям понятия не имел, понравился ему незваный гость или нет. Эс оживленно болтал с некромантом о всяких пустяках, изредка упоминая какого-то Шэтуаля и уточняя, как поживает его кот. Эльва отвечал сдержанно, памятуя, что находится в обществе короля, его оруженосца и верных подданных, но после девятой бутылки вина, распитой на шестерых, резко плюнул на хорошие манеры и, обняв крылатого звероящера, как старого друга, принялся что-то петь.
После вышеупомянутой девятой бутылки Уильяму тоже было подозрительно весело, и он осведомился у Говарда, не подскажет ли тот слова - им завладело желание присоединиться к Эсу и некроманту. Рыцарь пожал плечами:
- Извините, милорд, но эту песню я впервые слышу. Если хотите, давайте споем что-нибудь знакомое, талайнийское...
- Нет, - нахмурился Его Величество, - я хочу эту!
Оруженосец покаянно вздохнул, прикидывая, донести ли до короля, что он пьян, или промолчать и не портить ему настроение.
Сквозь прорехи в тучах выглянула серебряная луна, и ее свет, смешанный со светом факелов, затопил трапезную, как морская вода. Хайли никак не расходились, господин Альберт, бывший оруженосец дедушки Уильяма, уединился в углу с полным кубком "Плайера", растроганный Эс уткнулся носом в куртку некроманта и дрожащим голосом бормотал что-то о своей жестокой матери, старшей сестре и младшем брате, случайно раздавленном отцом. Эльва бессовестно давился смехом на особо острых сюжетных поворотах, где Эс упоминал, что младший брат находился в яйце, а яйцо стояло в центре гнезда, а старшая сестра утопилась в океане, когда съела рыцаря в латных доспехах и выяснила, что он для нее слишком тяжелый. Уильям хихикал на заднем плане, представляя, как матерая драконица идет ко дну под непомерным весом собственного желудка.
- Ваше Величество, - рискнул вмешаться рыцарь. - Вам давно пора спать. Завтра надо проводить послов к южным границам леса, чтобы они, Боги упаси, не потерялись, а еще написать ответное письмо королю Этвизы. Кроме того, моя мама надеется, что вы согласитесь прибыть на Рождество в особняк семьи Ланге, а еще...
- Да, конечно, - отмахнулся Уильям. - Уже иду.
Сэр Говард осознал, что юноша и не пытался прислушаться к его речи, и виновато понурился. По его мнению, оруженосец был обязан предостеречь, что милорд излишне увлекся вином и духом праздника, но сейчас все подобные предостережения были бесполезны.
- Настигни Джека в ночном лесу,
потребуй взамен огонь,
на старой тыкве лицо рисуй,
но душу ее не тронь...
Эту песню Уильям выучил не далее, как вчера - ее напевала начальница прислуги, бегая по коридорам и раздавая приказы. Мысленно поблагодарив девушку, Его Величество получил третью роль в музыкальных упражнениях Эса и господина Эльвы. Некромант умел петь, король народа хайли и дракон - нет, но это никого не смущало.
Церковники Вилейна умиленно внимали их стараниям, господин Альберт накрылся плащом и задремал, Эли принесла четвертую порцию шоколадных конфет со сливками и орешками. Эс покосился на них с отвращением и особо надрывно потянул ноту вверх.
Рыцарь понял, что этот ужас никогда, никогда не закончится, и силой выдернул Уильяма из объятий некроманта и дракона.
- Какого Дьявола?! - возмутился тот. - Немедленно поставь... то есть посади... меня на место!
- Сожалею, милорд, но я должен вам отказать, - вздохнул Говард. - Вы пьяны. Я отведу вас к Миле и, если надо, принесу травяную настойку...
- Я трезв! Отпусти меня, или...
Юноша запнулся и беспомощно обмяк в руках рыцаря. Сэр Говард и раньше предполагал, что он хрупок, но ни разу к нему не прикасался - и теперь, наткнувшись пальцами на ребра своего господина, смутился.
- Я трезв, - сонно повторил Уильям. - И я желаю петь песенки про Джека и его светильники...
- Хорошо, милорд, - покорно согласился оруженосец. - Если вас это не затруднит, спойте мне, пока мы поднимаемся. Я тоже немного выпил и не уверен, смогу ли доставить вас домой в целости и сохранности, и было бы неплохо, если бы вы меня отвлекли...
Его Величество тихо рассмеялся. Ребра под пальцами сэра Говарда заходили ходуном.
- Ты такой глупый... Пока я здесь, в Льяно, любая комната - это мой дом. Любой коридор, галерея... и даже казематы...