Рут, сидевшая между нами, заставляла нас кое-как поддерживать разговор, но когда ее увел танцевать Дарра, неожиданно нагрянувший в бар, за столом повисло напряженное молчание. В дальнем углу вели негромкую беседу один из врожденных и крупная девица, и от того, как смущенно и кокетливо она улыбалась и отводила взгляд, я чувствовала, что себя вдвойне лишней за этим столом.
Сделав последний решительный глоток, я отставила стакан и, перегнувшись через стол, постаралась произнести как можно более пьяно и отстраненно:
— Тим, я пойду, ты не против?
Он поднял на меня задумчивый взгляд и покачал головой.
— К-к-конечно. Т-тебя п-про-провести?
— Нет, — я отмахнулась, силясь придать своим движениям пьяную расхлябанность. Не знаю, зачем, но мне казалось, что лучше притвориться набравшейся и сбежать, чем действительно набраться и завязать тяжелый разговор. — Сама дойду.
И, соскользнув со стула, я направилась через танцующую толпу к выходу.
========== Глава 7. Десять минут. ==========
В коридоре было прохладно, влажно и пусто. И торопливые шаги за моей спиной были слышны отчетливо и громко. Сомнений в том, что это Тимоти, не было. Я немного ускорила шаг, ровно настолько, чтобы это не было особенно заметным. Я понимала, — видела это в его глазах, — что он хочет поговорить, возможно, попробовать меня переубедить или обвинить, но сама этого разговора не хотела. Сказать ему то, что он жаждал услышать, я не могла. А отказывать снова — и опять видеть выражение обреченности — мне было не по силам.
Я торопилась добраться до Ямы, где в привычной беснующейся вечерней толпе было легко потеряться. Моим единственным желанием было сейчас попасть в уединенное место, где Тимоти не сможет меня найти, или — ещё лучше — найти Кинана и отвлечься разговором с ним от напрасных терзаний.
Уже приглушенно отбивали ритм басы, но музыки и голосов еще толком не было слышно, когда рука с силой сжала мой локоть и толкнула к стене.
— Эрик? — выдохнула я удивленно, а вдохнуть уже не смогла. Он жадно впился в мои губы. Его заметно осмелевший со вчерашнего дня язык был холодным, с горьким привкусом алкоголя. Одна рука схватила меня за подбородок и держала, не давая отвернуться. Вторая легла на талию и придавила к стене.
Поцелуй был неожиданно пылким, но коротким. Отстранившись, Эрик быстро оглянулся по сторонам и прошипел мне в лицо:
— Никогда не смей меня посылать, Рыжая. Ни в глаза, ни за спиной в разговоре с кем-то другим. Никогда. Уяснила?
Я попыталась кивнуть, но его рука крепко держала мой подбородок. Он снова осмотрелся.
— Прогуляйся десять минут, а затем иди ко мне, — зашептал он, не переставая коситься по сторонам. — Дверь будет открыта, как только никого не окажется в коридоре, входи.
И, коротко прижавшись к губам, он отпустил и быстро зашагал в сторону Ямы.
Я смотрела на его удаляющуюся спину и старалась успокоить сбившееся дыхание.
Идти к нему? Уже через десять минут? Это слишком быстро.
Конечно, я думала об этом. Даже представляла, но фантазировать — одно, а идти к Эрику уже этой ночью — другое. Да, я хотела увидеть его голым, и в какой-то степени когда-то в зале мое желание исполнилось. Я хотела прикоснуться к его коже, но я боялась. Ужасно боялась видеть и трогать.
Со мной такого прежде не случалось. Приставания Тимоти у него в палате были моим первым — сомнительным — опытом в поцелуях. Что уж говорить о сексе. Что я могу? Лишь всё испортить.
— Эд?
Я встряхнула головой и подняла взгляд. По коридору в направлении бара шла небольшая компания. От неё отделился Кинан.
— С тобой всё в порядке? — Он наклонился и с волнением заглянул мне в лицо. — Тебе плохо?
— Нет, — я не смогла сдержать истеричный смешок. — Мне очень хорошо.
— Напилась, что ли?
— Нет. Всего один коктейль, и тот остался наполовину в стакане.
Кинан смерил меня хмурым взглядом, оглянулся на свою удаляющуюся компанию, и снова уставился на меня. Он скрестил руки на груди в знакомой позе «я старший брат и я научу тебя жизни» и тихо процедил:
— Поговаривают, на вчерашнем учении одна рыжая неофитка послала Эрика в жопу.
Я не сдержалась и хохотнула.
— Не в жопу и не нахрен, почему все перевирают? Я послала его к черту. И не в лицо.
Брат сузил глаза и нахмурился.
— Продолжаешь нарываться на неприятности, Эд?
Я закатила глаза, а он порицательно продолжал:
— Сколько тебе говорить, что ты должна…
— Кинан!
Одна из девиц из его компании выглянула из-за угла и поманила брата пальцем.
— Иду, — махнул он рукой и повернулся ко мне. – Эд, ты…
— Да-да, держись подальше от Эрика. Помню. А теперь иди, тебя ждет подружка.
— Эд, не заставляй…
— Хорошо-хорошо, — я отпрыгнула в сторону. — Пойду спать, вчера была тяжелая ночь. Удачно погулять!
И, отвернувшись от его колючего взгляда, я поторопилась уйти. Подгоняемая желанием убраться от брата, — и как я могла хотеть с ним увидеться? — я добралась до Ямы. Примостившись сверху, я села под перилами, спустив ноги вниз, и прислонилась лбом к холодной темной трубе.
Эрик.
Как понять, играет он со мной, смеется, или нет? А если и играет, разве это не то, чего я хотела? Его внимание, его губы, его руки? Его хриплый голос, приказывающий прийти к нему?
Чем это обернется? Есть ли призрачный шанс того, что он не выбросит меня сегодня же ночью, наигравшись вдоволь? И что тогда со мной будет? Эрик снисходительно позволит мне продолжить мое существование во Фракции или вышвырнет, чтобы обезопасить себя от моих претензий? Он Лидер, это ему по силам.
В голове шумно роились все эти тревожные мысли, но сердце их не слушало. Оно билось невыносимо часто, грозясь выскочить из груди, и подгоняло всё тело поскорее добраться до заветной комнаты и бездумно отдаться.
Я пыталась урезонить чувства. Громкий внутренний голос задал важнейший вопрос: почему я должна идти? Я могу отказать ему, и что будет тогда? Он будет приставать, ухаживать, уговаривать? Сильно сомневаюсь. Угрожать, шантажировать, требовать? Очень похоже на Эрика, но не в этой ситуации. Просто молча выставит к изгоям? Вариант. Или сделает вид, что я всё это нафантазировала. Самый привлекательный вариант. Почти такой же привлекательный как мое твердое намерение пойти к Эрику сегодня ночью.
Я хотела того, чего боялась. Хотела Эрика, ясно это чувствовала. Так же отчетливо, как холод трубы, прикасающейся к горячей коже лба, или твердость цемента, на котором я сидела. Обволакивающее теплое возбуждение внизу живота, отдающее слабым покалыванием в ноги, было таким же реальным как Яма.
Встав и отряхнувшись, я направилась в комнату Лидера. Ноги обмякли и не поддавались, руки дрожали, всё тело пронзал ток волнения.
Только не облажайся, прозвучало у меня в голове. Если что-то будет зависеть от тебя, Эд, Эдана, просто соберись и не облажайся.
Я повторяла это как заклинание, поднимаясь по лестнице. Но чем ближе я подходила к нужному месту, тем сложнее было думать. Слова и мысли разбегались, прятались и выставляли вперед лишь оголенные нервы и чувства.
Остановившись напротив знакомой серой двери — пятно, черная царапина и сковырнувшаяся краска — я глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
Дверь заперта, чужой холодный голос просмаковал эти слова у меня в голове. Она заперта, он смеется над тобой. Ну же, попробуй и убедись.
Я осмотрелась по сторонам — никого не было видно, но на металлической лестнице слышались шаги — и ступила вперед.
Рука легла на металл, пальцы обхватили ручку. Я потянула, готовая к тому, что у Эрика закрыто.
Но дверь легко поддалась.
========== Глава 8. Почему. ==========
Единственным источником света в темной комнате была небольшая настольная лампа, опущенная почти до самой столешницы. Она создавала вокруг себя небольшую сферу тепло-желтого свечения, но дальше края стола ее владения не распространялись. Там царила темнота. Там стоял Эрик.