— Нет, так жрать нельзя…
Глава 2
Утром было зябко и, хотя он расположился на ночлег в отдалении от речки, все-таки близость воды давала о себе знать и свежий влажноватый воздух не оставлял никакого желания лежать и мерзнуть, кутаясь в одни только воспоминания о теплом одеяле. Поэтому, долго не раскачиваясь, стал приводить в жизнь итоги своих вчерашних размышлений. С этого дня на все последующее время его день подчинялся довольно жесткому графику.
Первым делом — бег километров на пять и разминка с упражнениями на растяжку. Пока тело молодое и гибкое, послушное и не закостенело с возрастом следовало это не только поддерживать, а даже развить такие качества по максимуму. Затем завтрак, когда он обычно подъедал приготовленное вчера, потом поход за едой, совмещенный с поисками подходящего жилья, обед и недолгий послеобеденный отдых и после отдыха уже полноценная тренировка с силовыми упражнениями, бросками и ударами. Правда из-за отсутствия спарринг-партнера броски приходилось имитировать, тренируя в основном различные стойки, подходы и захваты. Но зато пригодилось копье, которое, после снятия с него наконечника из ножа, превратилось в короткий шест. Упражнения с шестом он помнил хорошо. Еще в той жизни, благодаря соседям-корейцам, которые были фанатиками какого-то своего семейного вида борьбы и в который помимо руко- и ногомашества входили и тренировки с различными палками, он с детства приобщился к восточным единоборствам, хотя конечно для него это было скорее игрой, чем серьезным изучением этого искусства. Соседи посмеивались над неуклюжими движениями друга своего младшего сына, но не мешали. Большим мастером он так и не стал, так как интересы его не ограничивались только одним видом борьбы, и он не столько учился драться, сколько ему было интересно узнавать что-то новое, но тяга ко всему восточному у него осталась, из-за чего, когда перед ним встал вопрос о выборе спорта он и пошел в секцию дзюдо, а не самбо. Но в память его на всю жизнь остались те давние упражнения и движения. У него вообще была хорошая память.
Он не интересовался, как было в других школах, но в их классе одна половина одноклассников занималась в спортивных секциях, а другая ходила в различные художественно-музыкальные школы. Некоторые, особенно продвинутые, даже умудрялись заниматься и тем и другим. Никуда не ходили только откровенные пофигисты и аутсайдеры, где-то даже туповатые и не способные ни на что полезное. Этакий балласт, на который просто не обращают внимания и который всегда есть в любом обществе. Неизвестно, не стал бы и он такой серой мышкой, если бы отец в его восьмилетие не подозвал к себе, и поставив перед собой, скептически пощупал хрупкие детские плечики, тонкие ручки, поцокал языком и волевым родительским решением указал ему, чтобы завтра же он поступил в какую-нибудь спортивную секцию. Отца он уважал и побаивался. Выбор для восьмилетнего мальчика был не очень богат, он просто не знал о настоящем спорте ничего, кроме того, что отец был фанатом футбола. Боксерская секция в школе, которую вел школьный физрук, почему-то не вызывала в нем энтузиазма, впрочем, как и игровые виды спорта типа баскетбола и волейбола. Но ему повезло, что видно не у него одного бродила в голове идея заняться каким-нибудь видом именно единоборства и на общем собрании мальчишек их дворового сообщества, после долгих и жарких споров, не приведших их к общему решению, решили идти во дворец спорта и там уже определиться со столь важным вопросом. Дружной толпой рванули на трамвае с окраины города, где они жили, в центр, к областному дворцу спорта. Там-то каждый и определился с тем, кому, что пришлось по нраву. Кто-то пошел тягать железо, кого-то увлекла гимнастика, а он пошел на только что открытую секцию дзюдо, которое тогда еще было новинкой, и никто толком не знал, что это такое. Но ему, спасибо друзьям-корейцам, было известно немного больше, чем другим и выбор его был очевиден. Правда, как потом выяснилось, дзюдо мало чем отличалось от спортивного самбо, но большее разнообразие приемов, включая удушающие, и самое главное сама атмосфера восточной экзотики, все эти поклоны, экзотичные термины: «ипон», «хаджиме», «вазари» и прочее, делали его избранным и причастным к чему-то таинственному. Для восьмилетнего мальчишки оказалась очень важна вся эта восточная атрибутика и помогла выдержать самый трудный первый год, когда обычно отсеивается большинство новичков. Это уже потом, когда оказалось, что у него способности, он втянулся в тренировки и у него уже был коричневый пояс, когда до него стал доходить глубинный смысл восточных единоборств. Но в первое время это было экзотикой.