Скрывшись за широкими страницами, делаешь вид, что увлечённо читаешь, а сам бесцельно блуждаешь глазами по газетным колонкам, не в силах сосредоточиться ни на одной новости, погруженный в свои мысли.
Так проходят полчаса пути.
Наконец, дверь открывают, и Жаннет первая покидает карету. Да, умеет она изображать идеального солдата на глазах у других, поэтому вытягивается в струнку, сложив руки за спиной и наблюдая, как ты спрыгиваешь с подножки на асфальт.
Место, куда вас привезли, вплотную примыкает к мемориальному саду. Но сейчас его огородили и возвели временные укрытия, как будто знали, что сегодня будет непогода.
На улице и правда прохладно, а солнышко скрылось за тучами. «Дурной знак», — думаешь ты.
Поежившись от пронизывающего ветра, вы с Жаннет направляетесь к карете Хистории.
Её величество, только что покинувшая карету, замечает тебя, улыбается и делает шаг навстречу, протягивая руку в белоснежной перчатке. Ты, поклонившись, сжимаешь маленькую королевскую ладонь и видишь, как вслед за ней выходит её муж вместе с их дочуркой.
Её величество снова в положении, поэтому мундир перешит таким образом, чтобы выступающий животик не был стеснён военной тканью. В целом она выглядит скромно и достойно: в отличие от Хитч, волосы королевы уложены в низкий пучок, но на лбу похожая волнистая прядь, правда, без заколки.
— Командор Армин, я так рада, что вы добрались вовремя, — с искренней радостью произносит Хистория. В её глазах ты видишь понимание и сочувствие в связи с тем, что тебе сегодня предстоит сделать.
— Ваше Величество, проследуйте за мной, — Хисторию вместе с семейством тут же уводят, сопровождая на положенное место, не дав тебе и рта раскрыть.
Глядя вслед уходящей королеве, обнаруживаешь, как тебе прямо в нос суют какой-то листок с печатным текстом. По маникюру узнаёшь руку Хитч, и тут же слышишь её довольно громкий шёпот:
— Армин, почитай, это твоя речь. До начала ещё минут пятнадцать, отрепетируй, постарайся звучать естественно. Мы, конечно, положим её на трибуну перед тобой, но старайся не читать, а рассказывать. И — ради бога — не принимай близко к сердцу то, что там написано — пойми, что всё это во имя перемирия! Я побежала, тебя позовут, когда настанет время, — тараторит Хитч и убегает, оставив тебя с листком в руках.
Ты смотришь на Жаннет, и та мгновенно делает вид, что ей ни капли не интересно, что в листке, ожидая, что ты сам об этом заговоришь.
Уже готовый читать свою речь, ты чувствуешь, как на плечо тебе как-то уж слишком тяжело ложится чья-то рука.
Оборачиваешься, ожидая увидеть кого угодно, но только не Капитана Леви. Точнее, теперь уже просто Леви Аккермана, бывшего капитана элитного подразделения разведкорпуса.
Самое удивительное, что он больше не в инвалидном кресле — он стоит, опираясь на костыль! И хоть его лицо обезображено шрамами, в единственном видящем глазу всё тот же блеск.
Вот так сюрприз…
— Капитан?! — ты крайне удивлён.
— Больше не капитан, — безэмоционально бросает Леви, и скрестив руки на груди, всё также опираясь на костыль, спрашивает, глядя прямо тебе в глаза: — Волнуешься?
Тебе не очень хочется говорить об этом перед Жаннет, но Леви действительно может дать ценный совет, если ты поделишься с ним своими переживаниями. И ты решаешь рискнуть:
— Меня одолевает чувство вины. Я безумно благодарен вам за спасение моей жизни, но Командор Эрвин смог бы куда лучше…
— Не смог бы, — Леви прерывает тебя на полуслове. — Оставь прошлое в прошлом. Двигайся дальше. Сегодня сделай то, что должен, а потом строй своё будущее. Честно говоря, Арлерт, я бы не удивился, если бы ты не приехал. Но то, что ты здесь, уже о чём-то говорит, да? Только что из это выйдет? Хорошенько подумай, прежде чем натворить глупостей, — с этими словами он хлопает тебя по плечу и отходит пообщаться с другими элитными гостями.
Тебе и правда становится легче — хоть кто-то сегодня тебя не упрекает. Жаннет с восхищением провожает капитана взглядом, ведь он вроде как легенда, и она переняла у него многие приёмы.
Сразу после этого к тебе подходит Микаса.
— Всё будет хорошо, — говорит она, слегка улыбаясь. Ты благодарен ей за поддержку.
Вслед за Микасой к вам приближаются все остальные зелёные мундиры, и вас всей группой ведут к трибунам.
Приближаясь к месту назначения, ты видишь деревянную временную сцену, которая будет демонтирована сразу после окончания церемонии, также как и деревянные трибуны, возведенные в форме амфитеатра для лучшего вида.
На них уже полно народу: самые разные люди машут или показывают пальцами в твою сторону. Продвигаясь к своему месту, ты замечаешь вдали семью Саши Браус, Николо и — не веришь своим глазам — Габи и Фалько.
«Зачем они здесь?» — нахмурившись, думаешь ты, пробираясь к своему месту в самом первом ряду, по ту сторону прохода от трибун Хистории и членов правительства.
Твой стратегический ум не находит лучшего объяснения, кроме как того, что это Хистория пригласила их лично. Да, если оглядеться вокруг, тут полно выходцев из Марлии. Находиться здесь им не то, чтобы опасно, но это точно не вызывает одобрения народа.
«Правительство что-то задумало», — мрачно думаешь ты, усевшись на своё место рядом с Микасой и Жаном. Жаннет садится позади.
— Не нравится мне это, — тихо говорит Жан, так же как и ты хмурясь при виде стольких иностранцев и многочисленных журналистов. — Как думаете, что там? — спрашивает он, указывая на что-то огромное, слева от сцены, покрытое серой тканью.
— Похоже на памятник, — рассуждаешь ты. — Думаю, его представят зрителям как вишенку на торте.
— Согласен, — кивает Жан. — А что это за горшок у тебя в ногах?
— Я принёс растение, буду сажать после церемонии вместе со всеми остальными, — спокойно объясняешь ты.
— Ну ты и чудак, они же вроде приготовили для нас растения — смеётся Жан, — Представляю, если бы мы все припёрлись с горшками.
— Если честно, это горшок Энни. Она попросила меня посадить этот цветок от её лица, — не успев поделиться, ты сразу жалеешь об этом, видя, как Жан переглядывается с Конни.
— Почему она сама не пришла? — спрашивает Микаса. — Габи и Фалько ничто не помешало.
— Не знаю, — пожимаешь плечами ты, не желая обсуждать интимную правду при всех.
— Держу пари, она где-то здесь, — заговорщицки шепчет Конни, перегнувшись через Жана и Микасу, — Ты уж поглядывай, когда будешь говорить.
Конни попал в самую точку. Ты и сам надеешься на это. Должна же она убедиться, что ты посадишь её растение.
Тут на сцену выходит оркестр, и вы замолкаете.
Начинает играть торжественная музыка, и ты окидываешь взглядом вид перед собой: на сцене установлены две стойки с микрофонами, одна из них для тебя.
На фоне сцены висит полотно с огромными крыльями свободы — символом Разведкорпуса. Слева — уже замеченный Жаном таинственный объект, накрытый брезентом, а позади него мемориал из тёмно-зелёного гранита. Отсюда трудно разглядеть, но, кажется, там имена.
Неподалёку от мемориала находится подготовленная земля с множеством саженцев, которые вам предстоит посадить — оттуда будет начинаться аллея славы.
Под многочисленные аплодисменты музыка замолкает, и на сцену поднимается распорядитель. Отчего-то ты разочарован, что это не Хитч. Хотя почему это она должна быть ведущей? У неё и помимо этого хватает хлопот.
Ведущий приветствует всех собравшихся и объявляет церемонию памяти открытой. Затем он приглашает на сцену всех действующих членов Разведкорпуса, и именно сейчас ты понимаешь, что так и не прочитал свою речь.
Поспешно захватив свою сумку, ты встаёшь и, стараясь не выдавать своего волнения, идёшь вместе со всеми на сцену. Вам помогают построиться так, чтобы вас было хорошо видно со всех трибун, особенно королевских.