Сабир опустил бинокль "Орлан" с электронной насадкой "Сова".
— Неплохо.
— Да, оперативно, — согласился стоявший рядом Денис Куваев, оперативник из группы Тихорецкого.
Они находились на чердаке здания через дорогу от особняка. Оба — в примелькавшихся на московских стройках грязно-синих комбинезонах, на расстеленных газетах сиротливо стояло ведро с краской, в котором размокали две кисти. При оборудовании наблюдательного пункта дотошный Сабир даже сделал несколько мазков по стенам — мало ли кто появится. Но, испачкав краской ладони, больше о малярных работах не задумывался.
Сабир отошел от окна и сел на корточки, прислонившись спиной к стене.
— Очень неплохо, — сказал он, — мы только просканировали их камеры, — а реакция пошла моментально.
— И парнишка вышел непростой, — добавил Денис, — очень грамотно проверялся. Я так думаю, а нет ли у них еще одного внешнего контура охраны. Уж больно профессионально окопались. Может, они уже нас пасут?
Сабир отрицательно покачал головой. Он не чувствовал присутствия посторонних, а чувствам своим он привык доверять. И ничего, жив пока.
— Нет. Они работают внутри. Электронщики прощупали их системы, вроде никаких сюрпризов нет. Зато, только у них прошла рябь по экранам, сразу пошла проверка. Но по любому, рациями не пользоваться, носимой электроники минимум, возможны сканеры. Уходим.
И они бесшумно исчезли.
Через сорок минут на конспиративной квартире на Добрынинской, Сабир докладывал о результатах рекогносцировки. Тихорецкий и Штильман стояли у стола с разложенными картами и схемами.
— Постоянная охрана на объекте — восемь человек. Один на воротах, двое — во дворе, пять человек — в здании. Из них, по крайней мере, один — на проходной. Оставшиеся — по всей вероятности начальник караула и тревожная группа. Наблюдение организовано по секторам без слепых зон, — Сабир докладывал четко, делая на схеме пометки красным фломастером.
— Перемещения по объекту? — коротко спросил Тихорецкий.
Сабир без слов протянул ему журнал, генерал пробежал глазами записи. Штильман читал, привстав на корточки и глядя ему через плечо.
— Что скажешь, Иосиф?
— А что говорить? За две недели на объект заходит только обслуга и смены охраны. И все. Визуально активность внутри здания не наблюдается, свет не зажигается. Но мы обнаружили на окнах светонепроницаемые шторы. А зачем? То же самое с акустическими детекторами. У них установлены мощные виброподавители. И опять — зачем? Мы не фиксируем изменений внешнего энергопотребления, у них установлен генератор. Но, по объему и температуре выхлопа мы видим, что бывают большие скачки потребления. Либо включается какое-то мощное оборудование, либо в здании появляются еще люди. И немало. А может и то и другое…
— А если подземные коммуникации? Подземный ход?
Штильман замахал руками и выудил из кипы бумаг на столе сложенную схему.
— Исключено. Проверил лично. Там, действительно, мощная подземная часть. Но! Но, товарищи, существующие проходы контролирует наше уважаемое ведомство. А прямо под зданием — целый куст городских коллекторов. Так что новый ход исключен, а старые — под контролем. На всякий случай ребятки, — он кивнул на Сабира, — установили детекторы на проходах.
Тихорецкий еще раз просмотрел схемы.
— Ну, что могу сказать… Что имеем — здание с серьезной охраной. Внутри здания — объект, который, возможно, является нашей целью. Возможно — это потому, что мы точно не знаем, кто наша цель. Предложения есть?
— Так точно, — немедленно ответил Штильман. — Разрешите?
— Валяй.
— Вы правы, мы не знаем, кто и когда появляется внутри здания. За исключением охраны. Мы проанализировали ротацию смен и выяснили, что два человека остаются в здании постоянно. Оба никогда не участвуют в наружной охране, выходят из здания регулярно, похоже, проверяют посты. Мы проверили охранное агентство. Контора называется "Орион плюс". Создана исключительно для работы с единственным объектом. Угадайте с каким? Мы пробили всех охранников. Все профи, с лицензиями, послужной список — дай боже. За исключением этих двоих. Их нет. Их нет ни в одной базе. Их просто не существует.