На деле же не прошло и пяти секунд, как Ланс уже вернул перстень обратно на свой палец. Сразу же из мира исчезла и давящая воля чего чужеродного.
— Ты ещё слишком слаба. Тренируйся и становись сильнее, — тихо произнёс Ланс, вместе с тем вкладывая в голос и собственную волю, чтобы рабыня нашла в себе силы подняться. — Хотя если ты продолжишь идти по пути эмоций, ты никогда не сможешь укротить этот артефакты. Он просто подчинит тебя, сделав собственной куклой.
— Мне не нужны такие артефакты… — дрожащим голосом промямлила всё ещё находящаяся в шоке Огненная Бестия. — Это… это… это не мой путь. Лучше создам себе свой артефакт, более подходящий, чем стану пользоваться этой дрянью.
— Если из-за собственных эмоций не умрёшь раньше.
— Не умру.
Ада наконец-то поднялась и поковыляла в сторону выхода из тренировочного зала. Сознание всё ещё разрывалось от прикосновения к чему-то, что простым смертным вообще лучше никогда не видеть. Ей понадобится некоторое время, чтобы успокоится и осмыслить произошедшее.
Ланс прекрасно понимал свою рабыню, хотя его знакомство с этим артефактом вышло несколько более спокойным. Но и сам аристократ в тот момент обладал куда большей силой. К тому же существенный отпечаток накладывает и собственная стихия, и конечно же обучение у Алгиренды Тхалнутан. Изначально весьма флегматичный нрав, безэмоциональные основы владения магией молний, а также лучший контроль собственного сознания. У Ады ничего из этого не было и не будет. Ей действительно придётся пройти свой путь.
А что касательной перстня и скрытой в нём мощи… Признаться, и сам Ланс мог лишь догадываться об имени создателя и о использованных в процессе заклинаний. Однако судя по имеющейся информации, большинство предположений вынуждены отсылаться к очень тёмным и жутким теориям.
Эдем существовал, существует и будет существовать в изоляции. Местным народам неизвестны большинство ужасов, с которыми бесконечно сражаются жители других миров. Однако Творцов явно больше одного десятка, всегда их упоминают в паре, споры их также протягиваются, пусть большинство об этом даже и не догадывается.
И каждый день где-то одерживаются великие победы, а в других местах текут реки полные горечи поражений. В одном мире одинокое королевство держит оплот в окружении полчищ монстров, доказывая, что даже в самые отчаянные из дней всегда найдётся место доблести и благородству.
Где-то, может быть даже в другой галактике, живёт неизвестный даже Совету вид. Превосходный климат и отсутствие врагов, идиллия и бесконечный потенциал для совершенствования. Однако на хрупкой шее свободы смыкается рука деспота, желающего лишь абсолютной власти для себя. И прав оказывается уже другой Творец, доказавший, что порой для всхода семян порока не нужно создавать никаких особых условий. Мир способный процветать погружается в вечную тьму и страдания.
У всех Творцов есть исконные последователи. В планах Миоса процветает культ индивидуализма и силы. Они верят, что в этом истинный замысел Творца, рождённые там смертные впитывают в себя эти принципы с молоком матерей. Аналогично и с противопоставляющийся Миосу планами Ароса.
И Творцы спорят между собой, порой кроваво, а порой мирно. Однако именно спорят. А если есть те, кто хотят спорить, значит существует и столько же Творцов, когда-то не пожелавших ничего обсуждать, вынеся свой вердикт единолично вопреки другой половине.
С яркими представителями недавно столкнулся Орта Миос. Пустотных тварей не волнует, насколько ты чист или грязен, они уничтожают всё и сделают это, если когда-то сопротивление ослабнет. Именно поэтому до сих пор и существует Совет, не потому что какие-то сильные существа установили тоталитарный контроль из жажды власти. Нет, ведь несмотря на все минусы, власть высших горькая необходимость для смертных, как и смиренное служение им.
Так называя, преисподняя также является местом обитания демонов. Огромный участок в тенях Кихариса, где нет и намёка на порядок или логику. Воплощение всех пороков собрались в одном месте, вся мерзость, смысл существования которой лишь утоление саморазрушительных желаний. Яркий пример того, кем может стать любой смертный, если пойдёт по самому печальному из возможных путей.
Твари преисподней также вторгаются в мир смертных, чаще и стабильнее нежели та же бездна. Одни демоны приходят во снах и развращают девиц, другие просто открывают разлом и начинают бойню. Третьи порой умудряются селиться в королевства, маскируясь под аномально жадных людей. Четвёртые поселяются на полях брани, давая начала эпидемиям болезней.
Хотя серьёзной угрозы они никогда не представляли в силу собственной разобщённости, предсказуемости и следовательно слабости. Те же безумные демоны гнева порой просто бегут на стройные ряды пикинёров и подыхают глупейшей из смертей, столь сильно злоба затмевает их слабый и безвольный разум. Хотя порой даже кажется, что это их вполне устраивает.
И есть некоторая вероятность, что в кровавом перстне как раз и заточенная изуродованная душа твари преисподней, когда-то утонувшей в насилии и ненависти. Быть может, демоны проникли в Эдеме через ветра Этия или попытались создать разлом, после чего были уничтожены.
Так или иначе этот артефакт явно старше самого Ланса и его наставника Халсу’Алуби. Точный возраст перстня установить не удастся: слишком много времени прошло. И пусть в Эдеме никто не сжигал библиотеки, а летописцы активно трудятся, записывая все важны моменты этого мира. Однако с уничтожением истины куда лучше факелов и огня справилась Гильдия, чья невидимая рука не просто придавала забвению невыгодные строки, а до ужаса искривляла правду и порой с нуля переписывала некоторые моменты.
И такой оказывал максимально деструктивное влияние на истину. Ведь простое уничтожение просто не даст тебе никаких фактов. А замена и выборочная подача рождает ложь, обманывает и вводит в заблуждение, заставляя идти в противоположную от истины сторону.
Ланс всё это прекрасно знал, испытывал на себе и применял на других. Он же рабовладелец, ему необходимо владеть инструментами позволяющими формировать в чужих разумах нужное мнение. И эти методики недалеко ушли от той же пропаганды Гильдии.
И многие от подобного удивятся. Раз аристократ всё это знает, то почему продолжает осознанно подчиняться той же Гильдии? Ответ на самом деле прост. Ведь пропаганда сама по себе не является злом, это неотъемлемый механизм общества, который призван формировать мнение этого самого общества. И как любой инструмент он может служить разным целям. Кто-то с помощью него развязывает войны ради личной выгоды, другие вдалбливают в головы большинства важность чистоплотности, чтобы снизить процент заболеваний и риск эпидемий.
Один инструмент, но может быть направлен в самые различные русла. Это же касается и перстня, который берёт силу из ненависти и жажды насилия. Аналогичная ситуация и с Гильдией, которая действительно занимается пропагандой, жестокой и беспощадной, порой с чистками и убийствами. Но если бы не Гильдия и её методы, все эти разные смертные, зверолюды, эльфы, гномы, люди… десятки рас внутри этих видов, разная культура радикально отличающиеся ценности, бессчётное количество религий.
Смертные просто бы поубивали друг друга в бесконечных распрях, оставив от Эдема лишь руины и ничего более.
Глава 16
И снова не судьба, но необходимость привела аристократа в гномий ресторан. В этот раз ему даже позволили подняться на третий этаж, предварительно очертив грань дозволенного. Запрещалось не только говорить без разрешения, но чуть ли не дышать, ведь любая мелочь могла обидеть горделивых банкиров.
Так Ланс и сидел, молча и без лишних движений, прямо за буквально драгоценным столиком. Если первый этаж просто выглядел конкурентноспособным, второй — элитарным, то третий являл собой весь гений мастеров Орта Миос и всё богатство добываемого в толщах горных пород.
Что примечательно, самых лучших и профессиональных рабынь на третьем этаже хватало с избытком. На одного клиента приходилось сразу же несколько представительниц самых разных видов. Прямо сейчас слева Ланса прошла горячая брюнетка, стройная талия и сочные бёдра. Сверху находится довольно простой белый топ без рукавов, но именно эта простота и подчёркивая особый стиль, в котором избегались какие-либо элитарные и утончённые нотки.