Только вот стоило наёмникам бросить в эту сторону взгляд, как сразу же хотелось отвернуться. И вроде мозг прямо уж кричит об опасности вместе с чутьём, но в подсознании что-то заставляет свято верить, что этот странный гость собирается пройти мимо. И вот уже рука норовит выхватить меч, а затем следует вопрос от внутреннего голоса: зачем мне это делать?
Невиданная нерешительность обрушилась на двух наёмников, которые не могли определиться, что им делать. И вот наконец-то аристократ уже подошёл достаточно близко, чтобы сознание начало в агонии вопить из-за чувства опасности. В этот же момент сбросились оковы, после чего всё в миг закончилось.
Чёрный шлейф проскользил с совершенно другого конца туннеля, куда никто не смотрел. В следующую же секунду прямо в грудь ударил острый клинок, пробивший трахею и при этом не задев ни сердце, ни артерии.
Из-за такой ювелирной раны не получилось сразу умереть или хотя бы закричать. Хотя и полностью бесшумным убийство не являлось. Ведь с лязгом упал меч, хрип также явно оказался громче шума стекающей воды, как и простой звук пробития груди трудно скрыть. Бесшумных убийств в целом не бывает, можно только сделать их максимально тихими, не более.
Почти сразу же с этой атакой на шее наёмника сомкнулась пасть. Клыки вонзились прямо в шею, стремительно выпивая всю кровь ещё живого смертного. Обезумевший от жажды вампир всасывал как можно больше, жадно проглатывал тёплую жидкость, стараясь не проливать ни капли, но всё же ручьи то и дело текли как по шее, так и по локтю.
Всё это время второй наёмник стоял прижатым к стенке. Кисти вампиру восстанавливать никто не стал, просто вставили клинки прямо в локти, соединив их с костями. Насколько это было приятно? Ну, скажем так, металл постоянно соприкасался с плотью и нервами, каждый удар отзывался адской болью, повреждениями, которые регенерировали и снова разрушались. Но с учётом ярости смертника и его безумия… это сущая мелочь, которая лишь раззадоривала.
Первый наёмник уже потерял сознание, а напарник пытался как-то вырваться. Только не получалось от слова совсем, ведь второй клинок угодил прямо в пасть, выбив зубы и прижав голову к стенке. Любое движение выдавалась болью, кровь уже попадает в лёгкие и с кашлем выходила наружу. Вампир обладал какой-то безумной силой, его невозможно было подвинуть, а слабые удары меча со звоном ударялись о стальной нагрудник под балахоном.
Как только Потрошитель допил первого, то сразу же принялся за второго, которого специально не убивал сразу. Всё происходило за считанные секунды, ведь каждый кровосос, во-первых, маг крови, во-вторых, пьют они совершенно не так, как те же люди, ну и в-третьих, как следствие, физиология у них тоже совершенно другая. Так что не стоит удивляться, что четыре с половиной литра оказались всосаны за считанные мгновения.
К этому времени к двери уже подошёл и сам аристократ, спокойно войдя внутрь. Неспеша, размеренно двигаясь к цели и постукивая своей тростью, Лансемалион преодолевал один коридор за другим. В смежных помещениях то и дело кто-то вскакивал при виде человека в фраке, а потом умирал.
В какой-то момент удалось выйти в главный зал этого гадюшника. На потолке плесень, сломанная люстра, в стенах дыры, сквозь которые ползают сколопендры. К слову, эти многоножки не такие уж и злые, уж точно не опасные и наоборот полезные. По крайне мере этот вид, что селится близ разумных смертных. Питаются они всякими насекомыми, иногда крысами, болезней не переносят и являются лучшими чистильщиками. Но из-за мерзкого вида их всё равно все ненавидят и чуть что сразу же убивают.
— Эх, вот бы они ещё и гниль в рядах смертных убирали. Цены бы не было, — со вздохом произнёс Ланс, наблюдая как на потолке одна из сколопендр доедает гигантского тарантула.
Гнили среди смертных действительно хватает и ведь хрен её вычистишь. Стоит только раздавить одного гада, как все его шестёрки уже бегут вот в такие места, на самое дно, где хрен их найдёшь. Здесь они остаются на месяцы и года, ждут пока про них забудут, а потом возвращаются для мести.
Крики и вопли раздались не сразу. Сначала отбросам пришлось отвлечься от их развлечений. Для проведения досуга они не придумали ничего нового, всё те же пороки в виде секса и наркотиков. Хотя… нет, всё же конкретно эти мрази зашли дальше других. Ведь среди рабынь находились и неклеймёные девушки, даже женщины.
Казалось бы, в Эдеме бордели на каждому углу, где можно арендовать на время любую рабыню за довольно демократическую цену. Этих же шлюх там ещё и всему обучат, выдадут в подарок реквизит. Но нет же, это совсем не то, этого кому-то мало. Нужно обязательно устроить рейд на какой-нибудь нищий ярус, чтобы получить самый вкусный запретный плод. А потом эти же смертные удивляются, ну как так, почему это вдруг появляются какие-то культы бездны, которые хотят уничтожить всё живое? Может быть как раз поэтому?
Как только аристократа заметили, так сразу же ублюдки повскакивали. Логика проста, их много, странный гость один. Всех убить не успеет. Поэтому они побежали прямо к главному выходу.
Но стоило лишь первому ублюдку забежать за спину аристократа и переступить порог, как сразу же тёмный шлейф проскользил прямо между бегущих тварей. Вампир отрубал конечности, вспарывал глотки, кровь ударяла фонтами и сразу же мчалась к безрукому Потрошителю.
Ланс только дошёл до другого конца главного зала, а бойня уже закончилась. Кровавые ошмётки по всему пространству. Некоторые сдохли, другие пытались уползти и добивались кровососом. Он специально не дал всем быстрой смерти, ведь ему требовалось утолить жажду, а ещё… ещё он ненавидел рабовладельцев.
Поэтому среди обрубков и изуродованных тел ещё некоторое время будут доноситься стоны и мольбы. Но Потрошителю плевать на слова, в его сознании есть приказ, который очень хорошо сошёлся с собственными желаниями уже в подсознании. А те, кто плакал и слёзно предлагал несметные богатства, тех ждала ещё более ужасная участь, ведь их кровотечение останавливалось, а смерть приходилась только после того, как кишки окажутся снаружи.
На всё это смотрели и парализованные от страха рабы. Однако их никто не трогал. Лансу очень хотелось, чтобы кто-то рассказал миру о произошедшем здесь. Этими кто-то и станут рабы, а также украденные из неблагополучных ярусов девицы. Хотя последние могут и не дожить до этого момента, ведь их предварительно накачали наркотиками, у большинства симптомы передоза на лицо, взгляды других же апатичны и пусты после всего произошедшего с ними в этом зале.
Отдельно стоит заметить, что в сознании вампира не было особого желания расправиться с рабами. Он смотрел на них по большей части как на пищу, но после стольких литров крови аппетит заметно поубавился и разум начал прочищаться настолько, насколько это возможно для смертного, который не властен над собственными мыслями. Начала появляться жалость, слабая и мелкая, подобно мотыльку с опалёнными крыльями, она лежала где-то на дне и никогда уже не поднимется выше.
Тем временем Ланс зашёл в последнее помещение, где и нашёл своего старого друга. Декар Шурво, тёмный эльф, лариос, жестокий, беспринципный, злопамятный и очень опасный ублюдок. Этот гад собрал вокруг себя весь мусор, чтобы поставить очередную пьесу. Наверное, только и ждал, пока его обидчик покинет Орта Миос, чтобы затем разобраться с его не самым опытным приемником.
Рядом с Шурво сидели и двое местных авторитетов. Этакие блатные воры в законе, свободные граждане, промышляющие мерзкими делами на людях и кидаясь взятками направо и налево. Романтизированный некоторыми смертными мусор, который консолидировал остальной никчёмный сброд вокруг себя. По правилам и закону на вершину подняться не получается? Значит нужно брать беспринципностью и количеством.
В результате таким подходом эти же ублюдки и обеспечивают себе место на дне. Ведь они могут состязаться с тем же Шурво и другими игроками Эдема, лишь благодаря игнорированию правил, как писанных в виде закона, так и неписанных. В результате Гильдия часто подчищает такие гадюшники. Хотя самим этим «авторитетам» жить в системе вполне нормально. Быть лучшим среди худших их вполне устраивает.