— Да, са'.
Эндрю уложил хозяина в кровать, раздел и накрыл одеялами. Около кровати поставил бутылку бурбона и стал ждать, когда его отпустят. Раздался тихий стук в дверь. Глаза Барта заблестели.
— Давай, входи, — и Моник, испуганная и несчастная, вошла в комнату. — Всё нормально, Эндрю, иди, — сказал он. — Джефферсон, подожди за дверью, пока не позову.
Затем Барт грубо заговорил с Моник.
— Снимай платье и ложись рядом.
Ни слова не говоря, Моник стащила через голову платье, аккуратно положила на кресло и подошла к кровати. Затем осторожно легла около хозяина.
— Поиграй с этой маленькой штучкой, — приказал он. — Может что-нибудь произойдёт.
Как только она коснулась правого бока, у Барта наступила эрекция. Пусть он ничего не чувствовал, это не имело значения. Она должна возбудиться. Только так он получал наслаждение.
— Да, са', - голос упал до тихого шёпота, взгляд потупился, когда она протянула тонкую руку, чтоб его поласкать.
— Так, — спустя несколько мгновений ободряюще сказал Барт. — Так и продолжай, не останавливайся, — смотрел внимательно. — Ну вот, видишь, — и спросил, растягивая слова, — это заводит тебя, Моник? Скажи мне, — посмотрел в лицо девушки, голос стал хриплым.
— Да, са', - солгала девушка.
— Моник, — сказал он с обманчивой мягкостью, — бьюсь об заклад, я знаю, что тебя заведёт, как сумасшедшую. Наклонись и поцелуй его. Возьми его в рот. Чёрт подери, не смотри на меня так! — он разъярился, протянул к ней сильную руку и притянул голову к себе.
Почему он ничего не чувствует? Раньше к этому моменту Барт становился просто сумасшедшим и вопил от восторга.
— Ладно, — проговорил он наконец, — поднимись, — привлёк её к себе. — Улыбнись, — голос хриплый, возбуждённый, но возбуждение ненастоящее. В мыслях он постоянно знал, как это было. — Что за ребёнок. Ну давай же, сейчас! Отреагируй как-нибудь. — сильные руки лежат на худеньких плечах, и она пытается изобразить несколько страстных движений, глаза закрылись, лицо покрылось испариной, на коже появился несвойственный оттенок.
— Не вздумай стошнить на меня! — заорал он, когда у неё неожиданно проскочил рвотный позыв.
— Нет, са', - глаза по-прежнему закрыты, говорит сквозь стиснутые зубы. — Я не сделаю это, — девушка справилась с собой.
— Хорошо, — наконец сказал Барт. — Скажи Джефферсону, чтоб принёс горячую воду. Помоешь меня.
Разъярённая Эва влетела в дом. Джек снова её отверг. Она удачно рассчитала время, покинув коттедж за несколько минут до того, как Джек должен закончить перекличку. Они встретилась на краю кварталов, и он опять намеренно оттолкнул её от себя.
Неужели он не понимает, что происходит с Клодин? Клодин терпеть не может заниматься любовью с мужиками. Что-то было у неё с француженкой в Новом Орлеане. Что хорошего в занятии любовью с женщиной?
На лестнице заметила Моник. Девушка внимательно слушала Майкла и Викки, играющих в гостиной в грёбанные нарды.
— Моник, — решительно позвала она, — жди меня там, — и поспешила вверх по лестнице. Моник ждала, во взгляде несвойственная ей задумчивость. — Моник, я хочу, чтоб ты пришла ко мне в комнату и причесала волосы, как мисс Викки. Ты создаёшь особый блеск в её волосах, который Одалия не может сделать в моих.
— Да, 'м, — Моник подождала, пока Эва поднимется на второй этаж.
В комнате Эва село у огня, предварительно разведённым Одалией с расчётом, что когда хозяйка придёт домой, холод уже исчезнет. Моник сходила за расчёской, лежащей на комоде хозяйки, и вернувшись, заняла место за креслом Эвы.
Некоторое времени она причёсывала волосы хозяйки, мучительно переживая её присутствие.
— Моник, тебе нравятся мои бальные платья? — неожиданно спросила Эва.
Моник удивлённо посмотрела на неё и молча кивнула.
— У меня есть одно, его нужно немножко переделать, — Эва поднялась, подошла к платяному шкафу. — Вот оно, — вытащила из шкафа белый тюль поверх нижней юбки из белого глясе. — Снимай платье. — Эва отметила, что у девушки прелестное худенькое тело, с маленькими, высокими грудками и соблазнительной попкой, — снимай, говорю, — уже раздражаясь, повторила она.
— Да, 'м, — краснея, Моник через голову стянула платье и стала перед Эвой, потупив глаза.
— Моник, — очаровательно улыбнувшись, побранила Эва, — кажется, ты стесняешься меня.
— Да, 'м, — призналась она, чувствуя себя неловко.
— Таким великолепным телом нужно гордиться, — нежно сказала Эва. — Бьюсь об заклад, за тобой бегают все самцы в Эдеме.
— Мне только пятнадцать, — сказала Моник.
«Однако посматриваешь на Тита и хочешь его, — подумала Эва, — и Барт регулярно тобой пользуется».
— Мужики такие несносные, — Эва протянула руку, касаясь тугого соска, и с торжеством подумала, что девушка что-то чувствует. — Мужики не знают, как вести себя с женщиной. Моник, подойди к кровати и приляг на несколько минут. — Моник с ужасом уставилась на неё. — Платье примерим потом.
Моник подошла к кровати и заколебалась.
— Ложись, — повторила Эва. Почему Барт может управлять этой девчонкой, а она нет? Что делает не так?
Эва села на край кровати и потянулась раскрытыми губами к тугому соску. Ладонь ласкала между узких бёдер, которые девушка от стыда пыталась сжать. Было ли это той тайной любви, которой предавались Клодин и мадам Колиньи?
Холодным вечером Викки наслаждалась теплом у огня. Как обычно, ей должна прислуживать Моник.
Викки вздрогнула от звука открывающейся двери. В комнату тихо вошла Моник. От неё веяло таким отчаянием, что Викки на мгновение стало не по себе. «Опять Барт», — со злостью подумала она.
— Простите, что не погладила Вашу ночную рубашку, — извинилась она и издала глубокий, дрожащий вздох. — Я помнила, но мисс Эва заставила меня прийти к ней в комнату, — она подняла глаза на Викки, и ту внезапно прошиб озноб. Что Моник пыталась ей сказать? — Мисси, можно мне назад на поля? — умоляла она — Пожалуйста, мисси?
— Моник, что произошло в комнате мисс Эвы? Я хочу знать.
— Она использовала меня, — прошептала девушка, — Как будто она мужчина. Она трогала меня. Она делала со мной эти вещи.
— Моник, оставайся здесь, — голос Викки дрожал, — Я вернусь.
Викки выбежала и, подбежав к комнате Эвы, громко постучала.
— Войдите, — отозвалась Эва.
Викки закрыла за собой дверь, борясь с нахлынувшим страхом. Однако то, для чего она пришла сюда, должно быть сказано.
— Эва, я знаю, что ты сделала с Моник. Оставь её в покое, иначе я обо всём расскажу твоей сестре. И не вздумай отыграться на Моник, это у тебя не сработает! — глаза пылали.
Она вовремя отступила, уклонившись от зеркальца, которым швырнула Эва.
26
Викки села в экипаж и через силу улыбнулась. Следом протиснулся Алекс и сел рядом. Несчастная Моник, изнасилованная Бартом и Эвой, сидит на козлах вместе с Титом и смотрит только на него.
Когда они приехали, Майкл уже был дома. Алекс немного подождал, пока Викки войдёт в дом, и приказал Титу ехать в казино.
— Я принесла для Вас горячую воду, — сказала Моник, разбудив Викки после короткого сна и заботливо добавила, — через несколько минут станет совсем тепло, так что можете ещё полежать.
— Я сейчас оденусь, — решила Викки.
— Пойду помогать Кэприс, — доложила Моник. — Я и Эмиль помогаем ей.
Викки быстро вышла из комнаты, когда Эмиль впустил в фойе Бена.
— Бен, надеюсь, ты умираешь от голода, — сказал Майкл, — Кэприс готовит роскошный пир.
Викки с радостью отметила, что Майклу нравится занимать внимание Бена, когда за прекрасным супом из устриц мужчины увлечённо обсуждали ситуацию, сложившуюся на Юге.
— Надо помнить, что наверху всё иначе, — строго говорил Бен, — Федерация должна быть сохранена. Наша сила — в Федерации.