— Конечно, Викки. Ступайте наверх и готовьтесь. Я пошлю Сета за экипажем.
— Спасибо, — тихо сказала Викки.
Она собиралась к Майклу. Так или иначе, она должна заставить его понять, что он ошибается про неё и Алекса, должна заставить Майкла поверить. Если не сможет, тогда должна покинуть Эдем.
Если же останется, а ей тяжело думать, что может быть далеко от Майкла, то должна убедить его, что он не проклят, что он свободен любить.
31
Когда экипаж прибыл на Чартр-Стрит, город уже окутывали сумерки. Викки нетерпеливо подалась вперёд. Они подъезжали к городскому дому. Столовая освещена. Майкл должен ужинать.
Сет въехал через проезжую часть. Прежде, чем он успел спрыгнуть, чтоб открыть дверь, Викки открыла её сама и взбежала по лестнице к главному входу.
— Добрый вечер, юная мисси, — приветствовал Эмиль, пытаясь скрыть удивление от её приезда. — Маста Майкл ужинает. Я прикажу Жоржете подать ещё тарелку.
— Спасибо, Эмиль, — сказала она, натянув улыбку, и поспешила в столовую.
Майкл удивлённо посмотрел на неуверенно застывшую в дверном проёме жену.
— Майкл, я должна была приехать.
— Садись, Викки. Ты ведь не ужинала?
— Нет, — неуверенно сказала она. — Эмиль пошёл сказать Жоржете.
— Сегодня суп из устриц. Пробовала суп из устриц, что готовит Жоржета?
— Всё, что готовит Жоржета, изумительно. — Зачем весь этот никчёмный разговор? Но нет, не стоит торопиться. Майкл чувствует себя с ней слишком неуютно. — Поездка в Батон-Руж удалась?
— Да, — лицо просияло. — Я сделал это для Дина Фостера. Помнишь, он подал в суд за то, что его раба запороли до смерти?
— Да, — быстро ответила Викки.
— То же случилось у него в Батон-Руж. Там он выиграл, хотя многие возмущены. Это должно быть важным пунктом для здешнего разбирательства.
— Ты смог получить письменные показания? У тебя есть, что взять в суд?
Майкл слабо улыбнулся. Часть юридического языка просочилась и в её лексикон.
— Я привёз папку, полную доказательств о случае в Батон-Руж. Это бомба.
Вошёл Эмиль с тарелкой супа, который Викки съела, не ощущая вкуса.
Только когда Эмиль подал настоянные на коньяке персики и кофе, Викки смогла собрать всю храбрость, чтоб попробовать поговорить.
— Майкл, я должна объяснить…
— Ты ничего не должна объяснять, — перебил он.
— Не правда. Ты попал в ситуацию, которая показалась тебе не такой, какой была на самом деле. Алекс… — она заколебалась, подыскивая слова. — Алекс был… у него были проблемы, не могу сказать, какие, Майкл, не предав его доверие. Он… теперь в порядке, но он должен сам рассказать, когда будет готов. Я близка Алексу, но только как невестка. Ничего больше, Майкл. Поверь. Я действовала как друг Алекса.
— Викки… — Майкл наклонился вперёд. — Я должен был знать.
— Маста Майкл. — Викки вздрогнула от несвоевременно прервавшего их Эмиля. Голос серьёзен. — Приехал Эндрю, хочет с Вами поговорить.
Майкл был недоволен таким появлением без приглашения, но понимал, что присутствие Эндрю игнорировать нельзя.
— Пусть войдёт, — приказал он. Взгляд быстро встретились с глазами Викки, зная, что она разделяет его беспокойство.
Эндрю, извинившись, поспешил войти в комнату.
— Маста Барт просит Вас немедленно ехать домой. На плантации Фремонта случилось что-то ужасное.
Майкл отодвинул назад кресло.
— Эндрю, что случилось?
— Точно не знаю, са', - грустно сказал он. — Думаю, мятеж.
— Тебе лучше остаться здесь, Викки.
— Майкл, нет! — Она встала. — Пожалуйста, позволь поехать с тобой.
— Викки, там может быть опасно.
— Майкл, я хочу быть с тобой. — Она подошла и встала рядом.
Майкл поколебался, затем снова обратился к Эндрю.
— Что в Эдеме?
— В Эдеме всё нормально, са', - ответил Эндрю с едва заметным упрёком, — за исключением маста Барта, он совершенно расстроился. Они с маста Алексом достали ружья и сидят в галерее. Но в Эдеме ничего не случится. В Эдеме такого никогда не было.
— Викки, кто тебя привёз? — спросил Майкл.
— Сет.
— Эндрю, скажи Сету, пусть готовится к отъезду в Эдем. И пусть держится около нас, ясно?
— Да, са'.
Через несколько минут они сидели в экипаже. Ходившие время от времени разговоры про восстания на Юге казались такими далёкими. Бен однажды рассказывал о женщине, убитой собственными рабами; но кто мог бы сказать такое о рабах Эдема и даже допустить такое?
— Майкл… — обратилась Викки, когда они выехали из города и во всю прыть помчались в благоухающую ночь. В голосе слышалась тревога. — Как думаешь, что случилось на плантации Фремонта?
— Даже думать не хочу, — тревожно признался Майкл. — Восстания — это то, чего больше всего боятся плантаторы Юга. Но в Эдеме всё будет нормально, — пообещал он. — Не волнуйся.
— Знаю, — быстро сказала Викки.
— Мы не боимся наших негров, но рабы соседей нас беспокоят. Я не побоялся бы остаться один в Эдеме, даже если в радиусе сорока миль нет ни одного белого. В Эдеме я чувствую себя в такой же безопасности, как в лондонском Тауэре.
— Но ведь у Фремонта что-то случилось, — напомнила Викки.
— Подозреваю, что отношения между Фремонтами и их рабами в корне отличаются от отношений между большинством семей Юга и их неграми, — прямо сказал Майкл. — Ты встречалась с Фремонтами. По-настоящему сильных восстаний не было с 1823 года. В позапрошлом году ходили слухи о восстании рабов на всём Юге. Большинство оказались ложными. Но из-за них было убито много невинных негров. Весь ужас восстаний в том, что в большинстве южных штатах приняты законы, запрещающие обучать рабов чтению и письму. Они не смогут понять книг аболициониста.
Майкл вернулся к разговору о деле Дина Фостера, к разговору, который, как она полагала, должен уменьшить её страх.
— Из-за подобных инцидентов, что произошли сегодня на плантации Фремонта, — грустно признал Майкл, — тяжелее привлечь к суду виновного белого.
Когда свернули на дорогу в Эдем, Викки почувствовала непривычную тревогу.
Когда экипаж подкатил к месту остановки, в галерее рядом с Сарой Викки увидела Барта в инвалидном кресле с дробовиком на коленях. На ступенях сидел мрачный Алекс, разговаривая с Джеком Лемартайном. Рядом лежало его ружьё. Когда Майкл быстро поднялся по лестнице, Барт спросил:
— Вы видели что-нибудь по пути?
— Ничего. Что случилось?
— Шестнадцать чёрных ублюдков разграбили дом Фремонта, вот что случилось, — резко сказал Барт. — Их собственные полевые рабочие. Мистер Фремонт сейчас в Билокси. Они зверски избили Мэри Фремонт, изнасиловали младшую дочь и сбежали с серебром, деньгами и оружием.
— Мы с Алексом вынуждены участвовать в охоте, — неохотно сказал Майкл.
— Нет, — возразила Сара, — мы слишком близко от плантации Фремонта, хочу, чтоб вы были здесь, пока не поймают рабов. Вы не можете оставить больного отца и трёх женщин здесь одних.
— Несколько лет в этих местах не было беспорядков, — мрачно сказал Джек.
— Не могу поверить! — содрогнулась Сара. — Мэри жестоко избита. И бедная девочка…
— Это могло случиться с любым из нас, — жёстко сказал Барт.
— Нет, сэр, — возразил Майкл. — Это случилось с Фремонтами из-за того, как они обращаются с рабами. К сожалению, я слышал про это.
— Это правда, — твёрдо сказал Джек. — Мэри Фремонт не отдаёт себе отчёта в том, что говорит, но угрожает рабам чем-то ужасным. И время от времени надзиратели слишком быстро пускают в ход кнут.
— Мы портим рабов, и они убегают, — с горечью сказал Барт. — До сих пор ничего не известно об этом проклятом Тите. Бог знает, какие разговоры он вёл среди других. Никогда не знаешь, о чём они думают. Я не доверяю ни одному из них, даже маленькому Джефферсону. Любой из них может бросить палку дальше меня.