— Кирилл в нейрохирургии? — быстро спросил Валерий.
— Да.
— Я перезвоню тебе через пятнадцать минут.
Этот разговор не принес облегчения молодой женщине. Она вспомнила, что не предложила Валерию деньги — наверное, зря. Он уже не сопливый мальчишка, разглагольствующий о психологии, а известный на весь город врач-психотерапевт, между прочим, высоко оплачиваемый! Это его бизнес, а она усвоила одно правило своего отца: там, где речь идет о бизнесе, привязанности и чувства неуместны. Шубин оказался пунктуальным и действительно перезвонил ей через пятнадцать минут.
— Я оплачу все твои услуги, — заявила Юля, прежде чем он успел сказать хоть слово. — Из-за этого не волнуйся.
— Вот из-за этого я как раз и не волнуюсь, — рассмеялся врач. — Тем более что с тебя я не возьму ни копейки. Передай Татаринову, что сегодня вечером я приеду к нему и осмотрю его отделение. Думаю, завтра мы уже начнем лечение.
Словно камень свалился с души женщины.
— Ты серьезно?
— Как никогда. А теперь иди домой и ни о чем не думай. Мы поставим на ноги твоего благоверного. Мне попадались случаи и потяжелее.
После этого разговора Юля летела домой как на крыльях. Она верила: Валерий знал, что говорил. И не за горами тот день, когда Кирилл наконец обнимет ее, как в старые добрые времена, и перестанет обвинять ее отца в автокатастрофе.
Шубин позвонил ей еще раз, уже вечером:
— Спешу тебя обрадовать. Я был у Татаринова. Кое-какие приборы у него в клинике имеются. Завтра с утра начнем лечение. Думаю, тебе незачем посвящать супруга в это дело.
Она чуть не задохнулась от радости:
— Ну, конечно!
— И, прошу тебя, не приходи к нему утром. Если больной тебя увидит, ты испортишь нам все.
Юля была готова принять любые условия.
— Да, разумеется.
— Ну, всего.
Впервые за долгие месяцы Юля включила телевизор и с удовольствием посмотрела какое-то ток-шоу. Кажется, ее жизнь начала налаживаться. А она все отдала бы за это!
Глава 3
Олег Львович Мартынов, как всегда, совершал утреннюю пробежку по парку Героев. Он давно поставил себя целью — пробегать не менее трех километров в день. Правда, в его возрасте — шестьдесят восемь лет — и при его полноте такие нагрузки давались мужчине с трудом, однако Олег Львович не думал сдаваться. Он был владельцем маленького магазина промтоваров, примерным семьянином, прожившим с женой в любви и согласии почти сорок лет, вырастившим двоих детей и уже принимавшим по выходным внуков в гости. Однако с некоторых пор его неудержимо потянуло к молодым женщинам, и он начал за ними охоту, опасаясь, правда, гнева супруги. Среди его служащих имелось немало симпатичных продавщиц, и одна из них — самая красивая, стройная, как кипарис, с восточным разрезом глаз, Лейла, кажется, — клюнула на его ухаживания. Во всяком случае, они договорились встретиться в воскресенье в загородном ресторанчике «Марьина роща». Он славился не только превосходной кухней, а еще и тем, что посетители могли снять там комнатку на определенное время. Лейла об этом знала. Значит, догадывалась, что именно последует после сытного обеда. Эти мысли придали ему бодрости, и Олег Львович поскакал, как сытый мустанг. Однако намеченную дистанцию он с ходу не одолел и, тяжело дыша, свалился на скамейку, уютно притаившуюся среди кипарисов, и с наслаждением вдохнул свежий морской воздух с примесями ароматов можжевельника и крымской сосны. Мартынов обожал парк Героев и считал его райским уголком, особенно в бархатный сезон, в конце сентября, когда утомленное за лето солнце дарит прощальный привет крымской природе. Мужчина с тоской посмотрел на море, расположившееся совсем близко и манившее его зеркальной гладью.
«Рискнуть и искупаться?» — мелькнула мысль. Говорят, холодная вода тоже омолаживает. В принципе, вода была не такая уж и холодная, несмотря на прохладные дни начала сентября, она не успела остыть окончательно — всего лишь до двадцати градусов. Эта температура мало кого пугала, но у Мартынова, обожавшего, как выражалась его благоверная, парное молоко, она отбивала желание выкупаться.
— Не заболею же я, в конце концов! — громко произнес он и оглянулся, словно испугавшись собственной храбрости. Его никто не услышал, лишь мирно трещали цикады в траве, прощаясь с летом. На платанах чирикали воробьи.
— Решено! — подбодрил себя Олег Львович и быстро пошел в сторону моря.
Проходя мимо кустов сирени с еще не успевшими пожелтеть листьями, он вздрогнул и остановился: из-за кустов, обутая в лакированную туфельку, торчала женская стройная нога. Щепетильный Олег Львович решил, что перед ним загулявшая дамочка. Он уже хотел было пройти мимо, когда чувство долга побороло его природную брезгливость. Ну почему он решил, что женщина пьяна до потери пульса? Что, если ей стало плохо? Правда, странно, что это случилось в таком безлюдном месте, однако с каждым человеком в жизни бывают подобные конфузы. Он себе не простит, если не окажет ей помощь.