Генерал коротко попрощался и быстро вышел из комнаты. В дверях он остановился, обернулся и обменялся с аналитиком короткими выразительными взглядами.
Виктор Александрович сделал неуловимое движение рукой и перед столиком возник слуга, изящно-отточенным движением наполнивший до половины его бокал рубиново – красным вином. Магистр посмотрел игру цвета, подождал, пока вино, пришедшее из закрытой на пятнадцать лет бутылки, не насытится воздухом, не оживет, сделал маленький глоток, затем второй, прислушался к ощущениям, еще раз оценил благородный цвет напитка, поставил бокал на стол и удовлетворенно кивнул.
– Прекрасно, Дональд. Вы правы, ваши погреба непревзойденны. Но с другой стороны, при всем уважении, Шато Марго Муттон Ротшильд – это в какой-то степени массовая продукция, индустрия. А вы заставляете несчастных промышленников соревноваться с вашими волшебниками лозы. Это неспортивно, Дональд.
Его собеседник, Магистр Средиземноморского Магистрата, высокий мужчина с длинными черными волосами, точеными чертами лица и прозрачными светлыми глазами, вежливо улыбнулся.
– Позвольте с вами не согласиться, Виктор. Виноделие – это не спорт. Это все-таки искусство. И вы несправедливы к Муттон Родшильд – оно великолепно. Конечно, все зависит от урожая. Но в лучшие годы оттенок и послевкусие бывают прекрасны.
– Не буду спорить, – согласился Виктор Александрович, – по сравнению с вами, в искусстве лозы – я жалкий новичок.
Дональд иронично поклонился:
– Поневоле, дорогой Виктор, поневоле. Раз уж я оказался на юге Европы, то был просто обязан глубоко погрузиться в культуру. А культура потребления алкоголя – это составная культуры общей. Вы так не считаете?
– Признаться, я об этом не задумывался.
– Но это же забавно, – продолжил Дональд, – представьте себе климатическую зону европейского юга, представьте набор продуктов, которыми располагают жители региона, а затем представьте вкус напитка, максимально подходящего для сопровождения этих продуктов.
– Интересный подход, – кивнул Виктор Александрович, – вы считаете, имеет место психофизиологическая совместимость региональной кухни и региональных алкогольных напитков?
– Физиологическая совместимость, именно физиологическая. Давайте отбросим наркотическое действие алкоголя. Возьмем близкую вам русскую кухню. Как вы считаете, насколько подходит французское сухое вино к жирным и соленым блюдам русской кухни? Представили?
– Да, пожалуй, не очень…
– А русская водка? Вот то-то же. Я утверждаю, что алкоголь конкретного региона максимально стимулирует вкусовые рецепторы, соответствующие вкусовому спектру региональной кухни.
Виктор Александрович с улыбкой развел руки.
– Не могу ничего возразить, ваши построения весьма оригинальны, будет интересно, если вы поделитесь более глубокими исследованиями, они наверняка у вас есть, признайтесь?
Дональд рассмеялся:
– Который раз пасую перед вашей проницательностью. И, пользуясь правом хозяина, настаиваю, чтобы вы отведали творения местных гастрономов.
Уловив его взгляд, внимательные слуги с ловкостью жонглеров засновали вокруг стола, расставляя тарелочки, вазочки и корзиночки со всяческой снедью, от которой исходил восхитительный аромат.
Пока обслуга колдовала над столом, Виктор Александрович имел возможность рассмотреть обеденный зал. Никогда раньше ему не приходилось бывать в штаб-квартире Средиземноморского Магистата. Старинный замок в предгорьях Альп был поистине огромен. Внутренне пространство напоминало готический собор с линиями, устремленными ввысь, стрельчатыми окнами с узорными цветными витражами и тонкими колоннами, увитыми зеленым вьюнком. Своды терялись в густом темном тумане, подсвеченном местами дрожащими пятнами горящих факелов. Столик стоял на мраморном постаменте, покрытом почти стертыми от времени руническими символами. Чуть поодаль угадывались смутные силуэты нескольких слуг, уже закончивших свою работу и готовых снова, по взглядам и жестам угадав желания хозяев, немедленно броситься их исполнять.
– Обязательно попробуйте сыры, – Дональд пододвинул к гостю доску из красного дерева, на которой была разложена дюжина сортов сыра, от легкого мягкого, как свежий творог, до твердого и звонкого, как янтарь.
Последующие десять минут прошли в тишине, ибо только внимательно прислушиваясь к собственным ощущениям, истинный гурман может в полной мере уловить все оттенки изысканного вкуса.