Мир дрожал, земля тряслась, как при землетрясении, грохот закладывал уши — последний бой служителей магических башен гремел по всему миру! Никто более не мог скрываться от грохота разноцветной взрывающейся магии, от лязга оружия, треска искр да падающих на землю несчастных тел, медленно испускающих дух под топтавшими их ногами ни то друзей, ни то врагов. Всё смешалось в одну нелепую невозможную картину — предсмертное свечение солнца, блистательные хлопки в воздухе, сыпящийся на землю каменный дождь из магических осколков, рушащийся на головы дерущимся, взмахи множества оружий, смерть, хрипы и неистовые крики на пару с боевыми кличами, полными надежд на победу, на возрождение, на продолжение их жизни. И всё это за спиной еле идущей вперёд фигуры, окончательно опустившей руки, но всё ещё мечтающей прихлопнуть всех предателей. Фигура плелась, не смея смотреть назад, а может и просто боясь. Фигура плелась, безжизненным, звериным взором сверля этого хитрого, уверенного в себе Дамира, еле работая руками и ногами, постоянно открывая и закрывая рот, словно желая хлебнуть как можно больше воздуха. Воздуха, в котором давно плавала истраченная сейчас сила, расточившаяся и распавшаяся прямо над головами солдат, ринувшихся в последний бой за свою собственную правду…
— Ну что там, мой друг, участник Плана. Ты решился наконец? — ускорял Акбека довольный, но с каждой секундой всё более и более напрягавшийся Дамир. Его перо трепетало в воздухе, а простые ковбойские лёгкие одежды изгибались в разные стороны под напором этого ветра. Ветра перемен, что нёс в себе дух надежд на новое время, новый мир и новых людей, что воспитаются в нём. Дамир и остальные верили в это ещё сильнее, чем в самих себя…
— Хорошо, Дамир. Другого пути у меня и правда нет. Я не хочу умирать, а ведь меня непременно убьют, — подал голос Акбек, насуплено смотря на подходящую шатающуюся фигуру ещё недавно великого и самого сильного Верховного архимага, сейчас теряющего всё и всех буквально с каждой пролетающей минутой. — Прости меня, Вальтер. Я обещал служить Плану до конца и я отслужу. Дамир — я выбираю путь Демтурга, — гордо провозгласил лысый маг, почесав немного свою сверкающую макушку да поправив развевающиеся широкие штаны.
Дамир, услышав оглашённое решение, только тихо ухмыльнулся и улыбка его растянулась от уха и до уха:
— Правильно, молодец, я смотрю ты верный человек. Держи тогда и не спрашивай для чего это нужно, не спрашивай, — зашипел архимаг, внезапно ставший серьёзным. Он достал из глубокого кармана гранённый синий камень, на котором тут же заиграли прорывающиеся сквозь мощный магический шторм ярко-синеватые лучи, сейчас играющие реквием по всему, чего они касались. — Забирай. Это теперь твоё. Как настанет время, мы используем наши камни. Некромантия поможет… Да, она работает, я точно это знаю. Всё получится.
Акбек молча принял камень, крепко сжимая его в своём крепком, мужском кулаке. В нём ничего не чувствовалось, ни грамма магии. В его кулаке был самый обычный камень, но это не смутило Акбека. Он чувствовал что выбрал верный путь. Зритель наблюдал дальше, ощущая последнее биение Нижнего мира…
— Я обещал им всем. Обещал людям, магам, Богу. Я обещал быть с ними до самого конца. Я выбрал их сторону, выбрал сторону людей. Наших людей. Я выбрал путь процветания, уважения и старания. Я выбрал путь, нужный окружающим и доверявшимся мне людям. И я не подведу их… — кричал Верховный, уже осознающий собственное неумолимое падение. Всё когда-то заканчивается. Пришло время и этого загадочного могущественного человека в маске — настал и его час!
— Вальтер, ты выбрал затухающую эпоху, что осталась за твоими плечами. Я же выбрал восход и рождение. Примкни к нам! Ну, давай же. На нашей стороне правда. На нашей стороне и сам мир. Подумай, Вальтер… — старался вразумить Верховного Дамир, хоть и знал, что тот словно бы защищён непробиваемой бетонной стеной.
— Не за добро ты, Дамир. Не за добро… Предал ты людей, гнида! Отправил на убой за свои сказки… Помог предателям и змеям — этому Авиаду и пропавшей скотине Демиургу… Ты предал свою должность, продажная мразь… Ты позволил втянуть мир в Мировую Войну, ты помог организовать гнойник во главе с Эриком Мартеным, ты убивал невиновных людей, ты дал миру возможность погибнуть в страшной битве, где ты предал собственных братьев, друзей, соратников… Ты мразь, Дамир! Ради сказок, которыми тебя так давно пичкали, ты действительно готов убить всех и всё, весь этот мир! Ты ненавидишь простых людей, подонок! — кричал обессиленный владыка мира, глава архимагов, несчастный человек, теряющий всё что было когда-то вверено ему в попечение. — Одно меня волнует, бывший друг и брат — сам то ты готов умереть за собственные мысли и выдумки? Или задумал сбежать с грохочущего, горящего и тонущего корабля? А, Дамир? Скажи же мне!
— Заткнись, Вальтер! Просто молчи. Мы поможем всем этим людям. Мы очистим этот мир от грязи, высушим здесь затопленные места, мы потушим костры… Так будет лучше для всех! Стоит только доверится Демиургу, стоит лишь поверить… — надрывался Дамир, уже щупая в кармане свою заветную гранённую драгоценность, уже приливая к пальцам всё больше и больше маны…
— Ты не понимаешь… — продолжал шатающийся Вальтер. — Демиург — это смерть! Этот змей погубит всех нас. Одумайся! Он жесток, кровожаден и хладнокровен. Он пришёл сюда сеять вражду, врать, питать своим змеиным ядом… Одумайся и останови бойню за моей спиной! Искупи и ты свои грехи, вслед за несчастной жертвой, вслед за мучеником Либертом, — умолял он, наконец дойдя до лежащего холодного тела старика.
Дамир сглотнул, этот ковбой вздрогнул всем телом. Всё зашло слишком далеко. Вероятно, пришло время…
Вальтер взял на руки Адониса, взглянул ему в недвижимое лицо, погладил бороду, оглядел пустые руки — рядом лежал тяжёлый золотой крест, что так и не смог помочь усопшему, рядом лежала и раскрытая молитвенная книга. Глаза старика умоляли, надеялись, верили… Верховный архимаг провёл ладонью по лицу, навсегда прикрывая умоляющие о помощи глаза погибшего старика:
— Прости меня, Адонис. Да попадёт твоя душа в рай. Да благословит тебя Господь, — Вальтер в последний раз посмотрел на уставшее старческое лицо, положил труп на землю и вскочил, внезапно бодро зашагав к застывшему Дамиру, горло которого сейчас так сильно болело от горечи и боли. Столько ошибок, столько грехов… Нет, он не должен был вестись на слова Вальтера, не должен был…
— Ты заплатишь за это, предатель! Он был нашим другом, мудрым другом… Тебя ничего не тревожит, Дамир? Ничего не трогает, не волнует? Тебе не жаль несчастного старика?
Ковбой, ещё недавно растерянный и ошарашенный, сейчас бодро подошёл к Акбеку и свободной рукой толкнул его вперёд, толкнул простого зрителя прямо на сцену, прямо на разъярённого Вальтера, прямо в объятья врага.
— Дамир, что ты делаешь? Спаси меня… Спаси же… Я зритель, я не умею пользоваться магией! Ты… — осознал лысый маг и слеза скатилась по его покрасневшей щеке. — Предатель, ты хочешь бежать отсюда… Спаси меня, спаси!.. Предатель!
Дамир хищно улыбнулся и нервно захохотал, запрокидывая голову и вытаскивая из кармана заветный голубой камень:
— Я спасусь. Камень в моей руке телепортирует меня в безопасное место благодаря некромантии. А вы тут сдохните, доверчивые слепцы. Вы сгинете в этой Магической Войне, — он хохотал, хохотал как безумный, трясясь да счастливо выдыхая. Всё получилось, теперь то всё точно было позади!
Верховный архимаг врезался в Акбека, прочно хватая его своими руками да тряся как тряпичную куклу:
— Тоже предал меня… Акбек, за что ты меня так… — сквозь зубы шипел могущественный глава магов. Вальтер до сих пор так ничего и не понял.
Акбек покрылся испариной, завертел головой, попробовал вырваться и тут же истошно завопил, видя озлобленные, звериные глаза Вальтера.
— Прощай Акбек и спасибо, — улыбался хитрый Дамир. — Твой камень — это всего лишь бомба, магическая ловушка. Победа будет за мной, у вас нет и шанса пережить эту Войну, — признался Дамир, продолжая смеяться да танцевать, сжимая в кулаке свой камень — надежду на счастливый побег от сильных мира сего. Крысы всегда убегали первыми, едва завидев лучи закатного, последнего солнца…