— Ни одно действие в мире не остаётся безнаказанным. На всё есть своя цена. И ни одно сожаление, извинение или же доброе дело не способны лишить тебя заслуженной расплаты. — длинный язык прошёлся по зубам и Адам на четвереньках побежал в атаку на напрягшегося эдемского мага.
Под радостный победный муравьиный салют люди стали разбегаться, толкая друг друга, пихая, забывая все свои хорошие и добрые качества, забывая о тех масках, что им были положены для ношения.
Демоны по очереди пробуждались, отрывая головы, вгрызаясь челюстями в шеи, кровожадно пуская кровь своих хозяев. Демоны — обычные умершие люди, до Пентаграммы жившие в аду, уничтожали своих же собратьев, показывая истинную тёмную сторону любой, даже самой доброй души.
Жители бежали, кричали, кто-то молился, кто-то забивался в угол, с ужасом ощущая пробуждение своей чёрной тяжёлой твари на спине. Многие спотыкались, игнорировали беды и страдания других, никто и не думал схватиться с демонами и спасти окружающих. Стадо убегало от диких, как собаки, чудовищ, совершенно ни о чём и ни о ком не думая. И чем эта толпа была лучше чёрных сгорбленных демонов?
Праздник в мгновение превратился в кровавый рассвет, в час расплаты за всё то, что совершал каждый из жителей. Демоны группировались, грызли, накидывались, убивали детей, дедушек, бабушек, мужчин и женщин, убивали всех подряд, зачищая улицы от стада рабов, которые даже со свободой на плечах всё равно были бы рабами. Жестокими рабами, что делали всё, лишь бы казаться хорошими и добрыми в глазах остальных, таких же улыбающихся и доброжелательных притворщиков.
— Мамочка, я не хочу умирать. Пусть сдохнет Эрик, прошу… — голова мальчика изящно отлетела в сторону, разорванная когтями собственного демона.
— Сыночек… — постаралась поволноваться мать. — Выведите нас отсюда! Я не хочу умирать! Я не хочу… — группа горбатых чёрных красноглазых тварей набросилась на несчастную эгоистку, разорвав и оставив её тело вокруг таких же трупов, буквально заполонивших ещё недавно праздничную улицу, душа эту невероятную долгожданную для всех жителей атмосферу.
— Прочь с дороги, падаль, я же не успею убежать! — пихнул старика мчавшийся сквозь дорогу юнец, что пытался спасти только свою собственную шкуру.
— Я же не успею протиснуться. Гребанные медлительные суки, туда вас всех лучше, к Эрику. Всё равно все поголовно бесполезны и негодны. — кричал другой мужчина, расталкивая таких же старавшихся спастись людей как и он.
Кто не успевал спрятаться, отползти, убежать, тут же разрывали на мелкие кровавые части. И на плечах каждого человека мало-помалу пробуждалась собственная смерть, почти ничем и не отличающаяся от обычных людей. Живущая ради себя хищница, которая презирала и ненавидела больных, немощных и мешающих, вечно злая и голодная ненасытная тварь.
Демоны восставали, уничтожая собственных хозяев. Город платил страшную цену и готовился стать общей могилой всему ужасу, что поселился на его территории…
Задние ряды огромного муравьиного войска беспокойно развернулись, зорко смотря в сторону людских кварталов. Члены небольшого отряда пристально рассматривали некую возню около главной широкой улицы, по обе стороны от которой высились чернявые муравейники.
— Там крики. Может проверить? — неловко поинтересовался муравей, перехватывая данную ему в руки пушку.
— Придётся. Они бы сами никогда не вылезли из своих домиков. Командир! — усатое важное насекомое, стоявшее неподалёку от забеспокоившихся воинов, обернулось, внимательно слушая донесение. — Разрешите нашему отряду отступить к главной улице.
Командир нахмурился, тут же в чём-то заподозрив своих солдат:
— Без ясной на то причины вы и ногой туда не двинетесь! — прикрикнул красно-белый муравей, смотря в глаза каждому члену своего отряда.
Говоривший солдат же не растерялся и чётко отрапортовал:
— Мы слышим крики и видим возню. Люди сами бы точно не высыпали на улицу. Их явно выкурили оттуда и мы обязаны проверить что их заставило пойти на невозможные для них шаги. Разрешите? — закончил солдат. Командир вопросительно поднял бровь, с недоверием осматривая своего подчинённого. Солдат же продолжил. — Это не дезертирство. Никак нет! Небольшая спецоперация по защите населения. Мы считаем армию нашим долгом и никогда не отступим от своей службы!