Вроде как настало время. Демьян точно мог его услышать. В тени этой высокой башни, в окружении воды, тонкого льда и снега лежал его друг. И кляп действительно мокрой разорванной тряпкой валялся в ближайшей луже.
— Демьян, неужто ты предал свою семью? Бросил тётю, забыл о матери — разве так поступают настоящие щиты? — крикнул Саркис, в очередной раз перерубая позвоночник особо смелому костлявому экземпляру.
— Замолчи. Это не твоё дело. Не смей лезть!!! — маг совершенно точно услышал в голосе кучерявого истерику.
— Ты обязан помочь мне. Они собираются утащить тебя к…
— К Эрику Мартену. Куда я и собирался. — оборвал богатыря Демьян и вены на его шее вздулись не хуже дождевых червей. — Я тебя умоляю, отстань и забудь меня. Не встревай в это! Я прошу тебя!.. Прошу! — парень плакал, уткнувшись в собственную коленку.
— Нет. Ты обязан идти со мной. У тебя нет ни одной причины оставаться с этими тварями. — Саркис это знал наверняка. Скелеты столпились в отдалении и о чём-то «думали», по-умному взявшись за острые белые подбородки.
— Нет, нет, нет… Саркис, уходи прочь отсюда! — завопил Демьян, наконец подняв на чёрного богатыря свои заплаканные глазёнки. — Я и так потерял всё. Они убили мою мать… убьют и тётю. Выживи хоть ты! — истошные крики проносились над деревьями, эхом расходясь по сторонам. — Пожалуйста, я же молю тебя. Не смей умирать за меня! Семья уже поплатилась за наши узы! Я не хочу больше никого терять, понимаешь?
Саркис сжал кулаки да так сильно, что те громко хрустнули. Как бы он хотел тоже заплакать, как все смертные, почувствовать боль души, повыть, как истинный волк… И даже его всепроникающие жёлтые явно звериные глаза никогда не позволят стать магу истинным серым лесным зверем.
— Прости. Я ничего не чувствую. За слова благодарю. Видимо, я стал очень дорог для тебя.
Демьян завопил, словно его душу рвали длиннющими острыми когтями:
— Мне плевать, что ты там говоришь и думаешь! Я… Я оказался здесь в качестве щита матери и отцу. Я должен был… Я был обязан сохранить наш бесценный семейный очаг. Но… — Демьян шумно втянул сопли, горько качая головой из стороны в сторону. — Они все уже на небе… Все те люди, с которыми я прожил всю свою жизнь, которые воспитали меня и любили, как никто другой. Если б… Если б я не ударил тётушку то… Боже, ты же сам всё понимаешь! Вариант был только один! Я…
— Я понял! — громко воскликнул Саркис, вставая в боевую стойку. — Ты хочешь убить его, да? Один против Эрика Мартена — думаешь это звучит разумно?
По лицу Демьяна было понятно, что эдемский маг попал в точку, однако ж связанный пленник задёргался, катаясь по земле и истошно вопя:
— Уходи прочь отсюда! Это лишь моя проблема, никчёмный магишка. Проваливай отсюда! Уходи!..
Скелеты накинулись совершенно неожиданно, угодив под плавное движение меча. Изрубленные на половинки, твари сползли на землю.
— Эй, дружище. Мне всё равно на твои слова. Я до конца буду рядом, не волнуйся.
— Пошёл прочь! — изо рта Демьяна показался зелёный противный шар, что ядром полетел в сторону Саркиса.
«Есть. Получилось. Если он нужен Эрику, значит он силён. И в отличии от уставшего меня, у этого кучерявого маны в разы больше».
Комок плюхнулся магу под ноги, зашипев, как настоящая змея. Ядро тут же расползлось, покрыв землю своей зелёной пузырящейся жижей. И… она так далеко растеклась. То что надо для победы!
— Я не отступлю. Это не в моих правилах.
— Заткнись! Заткнись! Они убьют тебя. Эта парочка… Ты обязан уйти! — зелёные ядра с шипением приземлялись на землю. Растекаясь, они создавали своего рода защиту. Один костяк наступил на вязкую жидкость и понял, что пятка оказалась схвачена беспощадным зелёным монстром. Каждый скелет переходил эту вязкую черту и расставался с любыми костяными стопами.
«Отлично. Демьян оказался ещё сильнее, чем я предполагал».
— Уходи, молю тебя! Саркис! — каждое слово сопровождалось зелёным плевком. Эдемский маг изящно отпрыгивал, ощущая, как вслед за ним ширится эта необузданная зелёная дорожка. Ещё пару плевков и дорожка образовала идеальный полукруг. Ни один костяк более не позволял себе приступить эту чёткую границу.
Где-то спереди ныли адепты, боясь, что навсегда потеряли своё превосходство. Стрелы всё ещё сыпались на богатыря, но всегда встречали баррикадный внутренний отпор из свежей бодрой маны.
«Я больше не позволю этим чертям мучать моего друга. Я ничего не чувствую, но точно знаю, что выбрал верный путь. За своих нужно стоять до конца».
— Если ты сейчас же не отправишься восвояси, я… Блин, я сам убью тебя! Ты не должен рисковать жизнью из-за такого ничтожного куска дерьма! — Демьян совсем разнылся. Заплаканный и жалкий, он продолжал и продолжал восклицать свою просьбу, которую Саркис намного больше чем игнорировал.