— Ты! — шипит Рон, моментально краснея от ярости. — Убирайся вон, ублюдок…
— Молчи и слушай, — перебивает его Люциус.
Меня шокирует вовсе не его хладнокровие; в конце концов, Люциус и Рон далеко не друзья-приятели. Нет, меня вводит в ступор… его ледяной, равнодушный тон. Таким же тоном он отдает приказы, когда есть четкий план, которого стоит придерживаться.
Что на этот раз?
Мне вовсе не хочется знать.
Пытаюсь поймать его взгляд, но он неотрывно смотрит прямо на Рона.
— У меня никакого желания терпеть твою компанию, Уизли, — его тон — острый как бритва — сочится нетерпением. — Но в виду того, что сказанное мною коснется и тебя, ты можешь остаться.
Рон насмешливо фыркает.
— И с чего это ты решил, что мне интересны твои слова? Почему я должен слушать извращенца, заделавшего ребенка школьнице, почти вдвое моложе него?
Мускул на лице Люциуса дергается, но он борется с собой, буравя Рона ледяным взглядом.
— Я бы напрасно польстил себе, если бы хоть на минуту решил, что тебе крайне интересно то, что я скажу.
Он умолкает, и на мгновение его взгляд падает на меня, но вновь возвращается к Рону.
Почему он отказывается на меня смотреть?
— Полагаю, ты уже знаешь о… о нашей проблеме, — сдержанно замечает он.
— Проблеме? — Рон кривит рот. — Малфой, ты заделал ребенка подростку, — это чуть больше, чем проблема…
— Как бы там ни было, — нетерпеливо перебивает его Люциус, — это уже случилось, так что сейчас нужно решить, что делать дальше, и как можно быстрее.
Он переводит дух, и на миг мне кажется, что он вот-вот посмотрит в мою сторону, но я опять ошибаюсь. Он принимается ходить взад-вперед по комнате, глядя куда угодно, только не на меня.
Холод сковывает меня: я начинаю догадываться, чем это закончится, и я не… я не знаю…
— Если она не примет абортивное зелье, тогда она не сможет остаться здесь. Все в этом доме уже подозревают, что между нами что-то происходит, и Темный Лорд не исключение. Когда они узнают о ее состоянии, они казнят меня за предательство.
Он прекращает наворачивать круги, вперив взгляд в стену слева от меня.
— Но перед этим они убьют её, — очень тихо продолжает он. — Об этом и так уже ходят разговоры, потому что от нее мало пользы. Мятежные настроения твоих родителей убедили их, что ты принесешь больше пользы как в поимке Поттера, так и в качестве гарантии лояльности твоих родных.
Он колеблется пару мгновений и, глубоко вздохнув, продолжает.
— Но дело не только в этом. Они непременно захотят устроить показательную казнь, сделав из меня предателя, — он резко сглатывает. — И получат истинное наслаждение от этого. Ну и, конечно же, ее убийству добавит красок предварительное избавление от нерожденного полукровки.
Невольно вздрагиваю.
Качая головой, Люциус вновь поворачивается к Рону, который теперь так же бледен, как и он сам.
— Но, к счастью, это можно предотвратить, — тихо произносит Люциус, — и, кажется, сама судьба благоволит нам.
Почему он не смотрит на меня?
— Думаю, ты помнишь ночь, когда сюда привезли твою сестру, — тянет он; в глазах мелькает злоба.
Рон моментально заливается краской.
— Да, — бросает он сквозь зубы.
Люциус не заостряет на этом внимание: сейчас совсем не время.
— Хорошо. Тогда ты, должно быть, помнишь, что сюда ее приволокла Беллатрикс. Она схватила ее в Хогсмиде, аппарировала к озеру и, они вдвоем переправились через него.
— Я, конечно, извиняюсь, но как это относится к… ау!
Люциус направляет палочку на Рона, и тот вскрикивает от боли, хватаясь за руку и вздрагивая.
— Это важно, потому что ее похищение — ключ к вашему побегу.
Мы оба — и Рон, и я — раскрываем рты от удивления.
— Нашему побегу? — с недоверием уточняет Рон.
Ох… «вашему». Не «нашему».
Он не пойдет со мной.
Люциус утвердительно кивает, и лицо у него такое, словно он проглотил лимон.
— Да, вашему, — тихо произносит он. — Полагаю, единственный выход — сообщить Ордену о вашем местонахождении и удостовериться, что они придут за вами в означенное время. Например, в конце недели, мы с Беллатрикс как раз будем в отъезде: у Темного Лорда есть для нас задание, так что на несколько дней этот дом станет существенно уязвимее.
Я остаюсь немой, как рыба. Впрочем, Рон тоже. Только сдается мне, причины у нас абсолютно разные.
Пытаюсь распутать клубок мыслей, вертящихся в голове, но терплю неудачу за неудачей. Поэтому я говорю лишь о том, что в данный момент имеет наибольшее значение, и ко всему прочему, это сейчас единственная безопасная тема.