Андреа задумался.
— Но почему именно я?
— Вы мне понравились.
— ...
— И как архитектор, и как человек — а последнее особенно важно. Думаю, что вы получите гораздо больше, чем в своей фирме.
Андреа призадумался.
Предложение графа выглядело довольно заманчиво — если, конечно, в этом предложении не было никакого подвоха. Хотя, собственно говоря, для чего, с какой целью Отторино, этот богатейший и всесильный человек должен делать ему, Андреа, скромному архитектору, какой-то подвох? Права Эдера — нельзя быть таким мнительным.
Однако, подумав, он решил, что такой человек, как дель Веспиньяни, да еще на своем дне рождении, да еще и после нескольких выпитых бокалов шампанского, может оказаться не сталь пунктуален, как на следующие сутки, и это было бы вполне понятно.
К тому же, он еще недостаточно хорошо знал дель Веспиньяни, и потому отнесся к этому предложению с совершенно понятной долей скепсиса.
— Ну, так что вы на это скажете, дорогой Андреа? — пытливо вглядываясь в глаза собеседнику, поинтересовался дель Веспиньяни.
Андреа пожал плечами.
— Пока ничего.
— ...?
— Понимаете, — Андреа натянуто улыбнулся, — необходимо время.
Отторино, быстро подавшись корпусом вперед, поинтересовался:
— Для чего?
На что Андреа ответил достаточно неопределенно:
— Надо подумать.
Отторино передернул плечами.
— Вот как? А я почему-то решил, что вы умеете ориентироваться мгновенно.
— И почему вы так решили?
Вы ведь бизнесмен.
— Это ничего не значит. Для успеха в бизнесе необходимо все как следует взвесить.
— Логично. Но все-таки подумайте над этим предложением. Я считаю, что если вы примете его, мы останемся довольны друг другом,— произнес Отторино, разворачиваясь по направлению к столикам.
Дель Веспиньяни, некоторое время поговорив с Сатти о разных ничего не значивших пустяках, ушел, оставив Андреа в полном недоумении.
Он, граф дель Веспиньяни, предлагает ему, Андреа, стать по сути домашним архитектором.
Ну да — получается, что так...
Но почему именно ему?
Почему выбор пал именно на него — скромного, молодого. а главное — никому не известного?
Загадка.
Ведь ему стоит только поманить, и сюда, в Ливорно, приедут самые знаменитые мастера:
Почему он не хочет иметь дела с ними?
Тоже непонятно.
Ничего не понимая. Андреа с растерянным видом выкурил сигарету и. вздохнув, направился к Эдере — тур вальса уже был окончен, и Эдера. раскрасневшаяся после танца, стоя со старым графом Клаудио дель Веспиньяни, о чем-то весело болтала с ним.
Граф, поблагодарив Эдеру и Андреа, кивнул на прощание и отошел, а Андреа шепнул жене:
— Я только что говорил с Отторино дель Веспиньяни. Знаешь, он предложил мне стать его личным архитектором или чем-то вроде того.
— О, мой милый! — воскликнула Эдера,— давай хоть сегодня не будем говорить о делах! Потом все потом, когда праздник кончится, и мы опять войдем а будни, с их заботами и тихими радостями. Ведь сегодня праздник — Пусть не наш, но все-таки праздник. А когда праздник — так хочется ощущать себя спокойной я счастливой!.. Потом, потом...
Была уже глубокая ночь, однако веселье продолжалось — начиналось самое интересное: официанты должны были подать обещанные хозяином блюда, столь любимые при дворе Лоренцо Великолепного, в музыканты, одетые сообразно той веселой в куртуазной эпохе, услаждать слух собравшихся сладкой музыкой.
Да и сами гости, чтобы почувствовать себя придворными Лоренцо Медичи, должны были облачиться в наряды того времени.
Нет, этому Отторино дель Веспиньяни нельзя отказать в изобретательности; костюмированный вечер — это просто замечательно!
Слегка захмелевший Отторино, обведя гостей счастливыми глазами, произнес:
— Дорогие синьоры и сеньориты, попрошу минуточку внимания...
Все, предвидя что-то очень интересное, приготовились слушать.
Тот продолжал:
— Сегодня мне исполняется сорок лет. Конечно же, эго немало — хочется оглянуться назад, посмотреть прожитую жизнь, так сказать, как бы сквозь увеличительное стекло. Я так и сделал. Да, я прекрасно знаю, что очень многие в Ливорно считают меня сумасшедшим сумасбродом, что многие — даже из вас, чего скрывать? — считают, что я мог бы использовать время, отпущенное мне Богом, с куда большей пользой для себя и других... Я и не обижаюсь, — наоборот, почитаю подобные рекомендации за комплимент. Конечно же, никто из нас не может сказать, действительно ли так он использует дарованную нам жизнь, как это следовало бы. Но теперь, в день своего сорокалетия мне не хочется об этом думать — давайте веселиться, давайте развлекаться так, как веселились наши предки при дворах бывших кондантьеров, ставших покровителями муз и прекрасных женщин, как веселились при дворе Лоренцо Великолепного! — Отторино, счастливо улыбнувшись, воскликнул: — Так вот, как я и обещал, сейчас начнется костюмированный бал? Те синьоры и синьорины, которые пожелают участвовать, могут пройти на «Ливидонию» и переодеться в костюмы... Я думаю, что это вам обязательно понравится, и, надеюсь, надолго запомнится!