— Так ты говоришь — он настаивал?
— Да, он утверждал, что модные архитекторы сейчас избалованы, словно оперные теноры, и что с ними очень тяжело. Говорит, что со мной будет проще... а кроме того, если граф настолько богат, если он даст деньги под мои проекты, я смогу сделать то, что мне никогда бы не удалось сделать тут... да, совсем упустил из виду самое главное: непременным условием дель Веспиньяни поставил следующее — мы должны перебраться отсюда в Ливорно. Знаешь, — Андреа закурил сигарету, — знаешь, его доводы показались мне достаточно убедительными. Он говорит, что в Ливорно мы сможем дать нашим детям куда более серьезное образование, нежели тут, в Виареджо.
— А знаешь — он прав,— подхватила Эдера, — конечно же, это не Виареджо. Хотя...
— Что — хотя?
Андреа пытливо посмотрел на жену.
— Хотя жаль покидать такое насиженное место. Я так тут привыкла... — скапала она, немного смутившись, — человек к домашним тапочкам привыкает, а тут — город, образ жизни... Право же, я буду скучать.
— И мне жаль, согласился Сатти.— Но мне кажется, что это для нас — отличный шанс, и потому не очень-то хочется упускать его...
К вечеру Андреа твердо решил: на следующей неделе он и Эдера перебираются в Ливорно. Решение было твердым и окончательным.
Набрав номер «Ливидонии». Андреа позвонил дель Веспиньяни и сообщил о своем решении.
— Иного я и не ожидал,— спокойным тоном произнес Отторино.— Вы — очень основательный молодой человек, я понимаю, что нам надо время для размышления. Видимо, Эдера тоже согласна?
— Да, она и не раздумывала.
— Синьор, в таких вещах всегда надо слушаться женщин, — произнес Отторино,— и актуальная во всех случаях жизни пословица «послушай женщину и сделай, наоборот тут явно не подходит»...
— Мне необходимо немного времени для того, чтобы утрясти формальности, — сказал Андреа, — для перевода фирмы из Виареджо в Ливорно.
— О, я с удовольствием вам помогу,— воскликнул дель Веспиньяни, — я прекрасно знаком со всей администрацией Тосканы, и когда расскажу, в чем дело, думаю, что вам обязательно пойдут навстречу.
Неизвестно, обращался Отторино к своим друзьям или нет, но после того звонка оформление бумаг пошло значительно быстрее — Андреа освободился даже на два дня раньше, чем планировал.
И вот, одним ранним ясным утром он, Эдера и дети уже стояли на крыльце своего особняка перед закрытой дверью: на окне дома висела табличка — «Сдается в наем».
— Нет, что ни говори, а мне очень жаль,— сказала Эдера.
— И мне тоже... — вторил ей Андреа.— Но ведь мы уже решили...
Она вздохнула.
— Ну да...
— А раз так — ничего не поделаешь,— грустно улыбнулся Андреа.
— Мне кажется, дорогой, что ты не совсем рад нашему переезду в Ливорно,— сказала его жена, пытливо вглядываясь в глаза Андреа.
Он отвел взгляд.
— Нет, я рад...
— Ты какой-то слишком грустный сегодня... Будто бы и не рад... Не грусти, дорогой, в Ливорно нас ждет совершенно новая жизнь.
— Хотя мы и недолго жили в Виареджо, но мне действительно жаль покидать его.
— Ну, раз надо, так надо,— сказала Эдера,— ладно, Андреа, нам пора...
Солнце уже начало золотить верхушки крестов на старинном ливорнском кладбище Санта-Пьетро, когда к ажурной кованой решетке ворот палаццо дель Веспиньяни подъехал мебельный фургон.
Гостей встречал Джузеппе Росси.
— Доброе утро, синьор Давила, доброе утро, синьора Давила,— наперебой затараторил он,— как вы доехали? Надеюсь, ничего не случилось? Мой патрон, синьор дель Веспиньяни поручил встретить вас.
— А где он сам?
Росси заулыбался.
— Сегодня в одной прибрежной речушке замечательный клев на форель, и граф не мог упустить такой возможности. Он приносит тысячу извинений, и говорит, что сегодня же навестит вас. А заняться вашим устройством он поручил мне. Прошу вас, синьоры!
И супруги не без внутренней робости переступили порог палаццо дель Веспиньяни...
ГЛАВА 6
Палаццо дель Веспиньяни имело такой вид, будто бы оно было только что построено, хотя на самом деле построено оно было в конце шестнадцатого века — об этом свидетельствовали цифры на фронтоне — «1585».
Андреа с семьей расположились на втором этаже, в правом крыле палаццо — Джузеппе уверял, что в комнатах, которые хозяин радушно отвел гостям, в свое время останавливались и Казанова, и Стендаль, я Наполеон, и даже какой-то римский папа.
Андреа это сообщение личного секретаря дало возможность пошутить:
— Вот и отлично. Стало быть, мы имеем все основания вобрать в себя заслуги и особенно пороки знаменитых гостей, я притом — остаться святыми и безгрешными. Кстати,— он обернулся к Росси,— а где сам синьор Отторино дель Веспиньяни?