— Ну, вот мы с сестрой Терезой и включимся в эту работу, — не стала дальше развивать свои аргументы Марта.
Каково же было её изумление, когда в одной из женщин, ухаживающих за больными, она узнала… Леону Сатти! «Нет, — подумала Марта, — этого не может быть. Видимо, просто случайное сходство».
— Не знаете, откуда здесь появилась эта Джейн? — спросила Марта доктора.
— Она пришла сюда около месяца назад, — ответил Джон, — голодная, одетая в лохмотья. Но хотела, во чтобы то ни стало, быть полезной. Работу всегда выбирает для себя самую чёрную. Кормится при госпитале.
«Нет, уж очень это не похоже на Леону», — решила Марта, но всё же, навела ещё кое-какие справки. Одна из сестёр сказала, что Джейн — итальянка, приехавшая сюда после смерти единственного её сына.
— Леона, каким образом ты здесь оказалась? — прямо спросила Марта у женщины, именующей себя Джейн.
— Что тебе от меня надо? — вскинулась на неё Леона. — Тебя подослала Эдера? Она хочет засадить меня в тюрьму! Но я убегу! Вы не найдёте меня!
— Успокойся, — сказала Марта. — Ни Эдера, ни Андреа не знают, что ты здесь. Я сама не поверила своим глазам…
— Андреа? Ты сказала: «Андреа»? Но ведь я убила его!
— Он жив, Леона. И тебе не стоит бояться тюрьмы. Возвращайся обратно в Рим, — Марта подала ей платок. — Утри слёзы. С Андреа всё в порядке. Он был только ранен.
— Ты привезла мне такую радостную весть, — всхлипывая, произнесла Леона, — и за это я тебе очень благодарна. Но отсюда я никуда не уеду. Здесь я смогу хоть отчасти искупить свой тяжкий грех. Ведь я убила моего сына! Убила!..
— Ладно, Леона, не будем сейчас это обсуждать, — сказала Марта. — Я подумаю, как нам лучше поступить.
Сложность ситуации заключалась в том, что Леона всё ещё находилась в розыске по факту покушения на Андреа. При этом она явно нуждалась в серьёзном лечении у психиатра, и арест мог бы только ухудшить её психическое состояние. Марта не стала пользоваться радиосвязью, чтобы информация о Леоне случайно не стала достоянием полиции, а дождалась оказии. С одной из сестёр, едущих в Рим, она передала письмо Валерио, в котором просила его похлопотать о прекращении уголовного дела.
Мелоди вошла в кабинет к Ральфу явно не вовремя. Нет, её появление не смутило хозяина, просто Мелоди стала свидетельницей неприятного разговора, о котором ей лучше было бы, не знать вовсе. Подчинённый Ральфа Соммер докладывал боссу, что полиция арестовала в порту их незаконно вывозимый груз.
— Проклятье! — пришёл в бешенство Ральф. — Если бы корабль вышел на день раньше, этого бы не случилось. Я не прощу О'Кифе такого прокола!
— Но он не мог выйти в море из-за урагана, — робко попытался восстановить справедливость Соммер.
— Мои приказы не обсуждаются! — прикрикнул на него Ральф. — Пусть бы лучше этот груз вместе с кораблём утонул в морской пучине, чем он оказался в полиции. Теперь она села нам на хвост! Но, О'Кифа впредь не будет ошибаться! — Ральф красноречиво посмотрел на Соммера.
— Верно ли я вас понял?.. — спросил тот.
— Да, — жёстко ответил Ральф. — Ты получил приказ к исполнению. Возьми с собой Ганса. У мертвецов нет будущего, и О’Кифа не сможет повторить своей ошибки!
Соммер ушёл, а Ральф несколько недовольным тоном обратился к Мелоди:
— Что у тебя?
— Собственно, ничего такого уж существенного, — произнесла она с преувеличенной скромностью, которая должна была внушить Ральфу прямо противоположное мнение о проделанной Мелоди работе.
— Ну не тяни, — заглотил наживку Ральф. — Выкладывай своё важное дело.
— Моё обаяние, кажется, начинает приносить плоды в игре с Андреа Давилой, — пояснила Мелоди. — Надо немедленно устроить ему выставку и купить несколько картин, но так, чтобы он не знал, кто их купил. Уверена, тогда он точно будет в моих руках.
— Ладно, поступай так, как считаешь нужным, — разрешил Ральф. — Детали меня не интересуют.
На следующий же день Мелоди во всём своём блеске предстала перед Андреа.
— Мелоди! Любовь моя!.. — не контролируя своих чувств, бросился к ней Андреа. — Я искал тебя везде. Но ты даже, ни разу не позвонила. Где ты была? Ты неожиданно появляешься и так же неожиданно исчезаешь…