Выйдя из палаты Валерио, доктор Джиральди столкнулся с Леоной.
— Синьора Сатти!.. Я разделяю ваше горе. Серджио был моим близким другом. И Андреа я всегда уважал…
— Благодарю вас. Я пришла узнать о здоровье Валерио. Скажите, он очень плох?
— К сожалению, да. Вы хотите его повидать?
— Нет. То есть да, но сначала я хотела поговорить с вами. Может, нам это лучше сделать у вас в кабинете?
— Разумеется. Прошу вас.
— Позвольте вам представить моих друзей. Клаудия де Ренцис и адвокат Франц де Марки.
— Антонио Джиральди. Проходите, располагайтесь. — Профессору показалось странным такое поведение Леоны. — Что-нибудь ещё случилось, синьора Леона? Вам нужна медицинская помощь?
— Да, я чувствую себя неважно, однако мне теперь некогда лечиться. Увы, я единственная, кто в состоянии заниматься интересами семьи… — Леона замялась, обдумывая, как бы поделикатнее подойти к главному для неё вопросу.
— Извините, профессор, — пришёл ей на помощь Франц. — Возможно, это покажется вам несколько грубоватым, но мы хотели прямо спросить: какова вероятность того, что синьор Сатти останется в живых?
— Достаточно велика. Я, во всяком случае, надеюсь…
— Вы надеетесь! Ну ладно, — продолжал наступать Франц. — А можно ли рассчитывать на то, что он когда-нибудь вернётся к руководству фирмой? Я хочу сказать: в состоянии ли он будет полноценно управлять такой большой компанией?
— Могу вас заверить, что мы делаем для этого всё возможное. — Джиральди вышел из-за стола, давая понять, что разговор окончен. — Извините, меня ждут больные.
— Мы не задержим вас надолго, — Франц преградил профессору дорогу к двери. — Нас беспокоит, как бы болезнь синьора Сатти не нанесла серьёзный урон фирме. Моей клиентке принадлежит половина всей собственности…
— Не понимаю, чего вы хотите от меня, — прервал его Джиральди.
— Синьора Сатти вынуждена потребовать, чтобы администрация компании подчинилась ей, поскольку ваш пациент не может исполнять своих прежних функций.
— У Валерио всегда были отличные сотрудники, — напомнил профессор.
— К сожалению, не всегда, — парировал Франц. — Манетти, например, известен своими уголовными преступлениями…
— Вот что, молодой человек, — решительно заявил профессор, — если суд потребует от меня медицинское заключение, я его предоставлю. Суду! Вы поняли меня? Не вам, а суду. А теперь, будьте любезны, дайте мне возможность работать.
В считанные дни Леона перевернула всё вверх дном и в доме и в «Недвижимости Сатти».
Увидев, что Матильда разговаривает на кухне с Манетти, Леона ворвалась туда и пригрозила сыщику тюрьмой.
— У вас нет для этого никаких оснований, синьора, — улыбаясь, ответил ей Манетти. — Я чист перед законом.
— Ошибаетесь! Я сейчас же вызову полицию, и она арестует вас за то, что вы ворвались в дом без разрешения хозяев!
— Логично! — спокойно произнёс Манетти. — Но на прощание хочу заверить вас, что дочь синьора Валерио я найду, чего бы мне это ни стоило!
Уверенность Манетти насторожила Леону, и она поубавила пыл.
— Пора бы забыть об этой бредовой идее. Он опять что-то раскопал? Матильда, я тебя спрашиваю!
— Не знаю. Надо было не выгонять Манетти — справились бы у него.
— Клянусь, я положу конец твоим дерзостям! — вспылила Леона. — Можешь передать своему Валерио, если он в состоянии что-либо понимать, что я дала указание приостановить публикацию объявлений о розыске несуществующей дочери. В отличие от него, я не собираюсь выбрасывать деньги на ветер.
— Вы большая стерва! — не сдержалась Матильда.
— Не думай, что я оскорблена, — ухмыльнулась Леона. — Я тебя даже не прогоню. Но ты будешь работать у меня, не разгибаясь! И у тебя не останется минуты, чтобы бегать к драгоценному Валерио!
— Вы не сможете этого сделать, потому что я ухожу от вас! — заявила Матильда. — Я служила в доме у порядочных людей, а сейчас, когда их нет, я не намерена прислуживать негодяйке!
— Тебе некуда идти, старая дура! — напомнила Леона.
— А это не ваша забота! Ужин приготовите себе сами или сходите в ресторан.
Матильда собрала свои вещи и уехала в отель. А следующей жертвой Леоны стал Казираги.
Появившись в офисе несколько дней тому назад, Леона потребовала ввести в курс всех дел её адвоката. Казираги отнёсся к этому без энтузиазма, но Леона напомнила ему о своих правах совладелицы фирмы. Казираги не стал спорить, надеясь, что это лишь каприз взбалмошной особы, и решил для её успокоения показать Францу кое-какие документы, не открывая, разумеется, секретов фирмы. Но адвокат оказался дотошным и пронырливым: обнаружив недостающие звенья, он с помощью Леоны принуждал Казираги представить полную картину деятельности компании. Казираги же — при его опыте и квалификации — не спасовал перед самонадеянным адвокатом и сумел утаить главное, чего не положено знать постороннему, случайному человеку. Однако Францу и этого было достаточно. Вскоре с его подачи Леона уже давала указания Казираги, какие решения следует принять по тому или иному проекту.