— Иди к нему, доченька, — подтолкнула её Матильда. — Смелее!
— Андреа, — робко произнесла Эдера, подойдя к нему поближе.
— Это ты — Эдера? — вежливо спросил Андреа.
Эдера согласно кивнула.
— Ты печальна, — заметил он. — Я понимаю, почему. Мне сказали, что твой ребёнок похищен. Это, должно быть, ужасно…
— Не мой ребёнок, а наш! — в отчаянии воскликнула Эдера.
— Я верю тебе, — согласился Андреа. — Такие глаза не могут лгать. Но я ничего не помню, прости. — И он перевёл взгляд на других встречающих.
— Это мой отец, — нашла в себе силы вымолвить Эдера. — Ты работал с ним и очень его любил.
— С возвращением, молодой человек, — как можно бодрее постарался приветствовать его Валерио.
— Добрый день, — ответил Андреа.
— Привет, я Чинция! Неважно, что ты меня не помнишь, — она пожала Андреа руку.
— Да, очень приятно, — рассеянно сказал Андреа.
— Ты кого-то ищешь? — проследив за его взглядом, сказала Эдера.
— Да, мою мать. Мне сказали, что у меня есть мать.
— Видишь ли, — взял на себя ответ Валерио, — она плохо себя чувствует, поэтому её здесь нет.
— Когда она поправится, я хотел бы её увидеть, — без каких-либо эмоций произнёс Андреа.
— Конечно, ты её увидишь, — пообещал Валерио.
— А теперь, простите, я хотел бы немного отдохнуть. В Канаде сейчас ночь…
— Идём, я тебя провожу, — предложила Эдера.
— Спасибо, — Андреа обернулся к остальным: — Мы увидимся позже.
— Господи! — воскликнула Матильда, когда Андреа и Эдера скрылись в доме. — Я надеялась, что когда он увидит нас всех, и особенно Эдеру, его память пробудится!..
— Самое печальное, — заметила Чинция, — это его любезность. Словно он старается соблюдать этикет в общении с чужими людьми.
— Как это, должно быть, ужасно для Эдеры! — с горечью произнёс Валерио. — Она потеряла его ещё раз.
Появившись в Риме, Леона прежде всего разыскала Франца.
— Поздравляю вас, синьора, — встретил он улыбкой Леону. — Читал в газетах… Рад за вас!
— Да, Андреа вернулся, но я тоже знаю об этом лишь из газет. Эти подлые люди прячут его от меня. Телефон в их доме не отвечает.
— Не надо так кричать, синьора. Не забывайте, что я в этой адвокатской конторе всего лишь рядовой служащий.
— Да, извините. Вы, наверное, читали, что Андреа потерял память. Он нуждается в присмотре, в материнской заботе!
— Поскольку ваш сын практически не способен к сознательной деятельности, вы можете требовать, чтобы его доверили вам, — Франц улыбнулся, зная, что этой репликой предвосхитил Леонин вопрос.
— Я не ошиблась, придя к вам! — благодарно воскликнула Леона. — Мне нужно получить сына немедленно!
— Синьора, не стоит так горячиться. Требование ваше законно, однако жена Андреа тоже может предъявить на него свои права. И выбор между вами двумя способен сделать только суд.
— Суд? Прекрасно! — оживилась Леона. — Когда они услышат мои доводы…
— Обычно предпочтение отдаётся не родителям, а супругам, — разочаровал её Франц. — А это означает, что потребуются огромные средства. Высокие гонорары экспертам и, вероятно, членам судейской коллегии… То есть я хочу сказать, что надо заручиться поддержкой коллег. Придётся также привлечь громкие адвокатские имена, которые стоят очень дорого. Простите меня за откровенность, но я думаю, вам не осилить такие расходы.
— Франц, я очень богатая женщина. Я имею капитал, унаследованный от первого мужа. И Валерио постоянно перечисляет на мой счёт то, что он называет содержанием.
— Синьора Сатти, речь идёт о десятках миллионов. Может быть, о ста миллионах. А может, и до двухсот дойдёт, я не могу сейчас в точности сказать.
— Конечно, это очень большая сумма, — согласилась Леона. — Но если мне удастся вернуть сына!.. Думаю, вам следовало бы получить задаток.
— Мне не хотелось бы брать у вас ни лиры, поверьте.
— Говорите, сколько я должна заплатить сейчас! — потребовала Леона.
— Ну, чтобы сделать первые шаги, чтобы, так сказать, подготовить почву… Пожалуй, понадобится не менее пятидесяти миллионов.
— Вы их получите, Франц! И немедленно принимайтесь за дело. Я не могу дождаться, когда Андреа будет жить вместе со мной и моим внуком.
— Внуком? — насторожился Франц.
— Да, у моего сына есть ребёнок.
— Но разве он находится не у своей матери?
— Он был у неё, но я… Я забрала его. У меня есть на это право.