— Мне что-то нездоровится. Я хотела бы принять таблетку.
Посидев с отрешённым видом, ещё минут десять, она стала прощаться.
— Извините, я всё-таки чувствую себя неважно. Мне надо прилечь.
— Вы можете подняться наверх, — предложила Эдера. — Идёмте, я вас провожу.
— Нет, будет лучше, если я уеду.
— Приезжайте к завтраку, — пересилив себя, сказала Эдера.
— Спасибо, но, боюсь, это будет невозможно. Обстоятельства мне не позволят. До свидания.
После ухода Леоны все тоже вдруг почувствовали усталость, и Эдера посоветовала гостям немного отдохнуть до утра.
— Мы были молодцами: рождественская ночь близится к концу. Завтра обязательно продолжим наш чудесный праздник, а сейчас — комнаты для вас готовы.
— Нет, мы тоже поедем, — сказал Валерио. — Я пригласил Чинцию и Манфреда пожить в этот приезд у меня.
— Чинция! — Эдера посмотрела на подругу с обидой.
— Мы завтра к вам приедем, — пообещала Чинция и озорно подмигнула Эдере. — Не настаивай! Детей мы увезём с собой.
Заговор гостей был шит белыми нитками, но Эдера не стала противиться, а, наоборот, с благодарностью подумала об авторе этой идеи: «Ох, Чинция, узнаю тебя! Ты неисправима!». Эдера не ошиблась в своей догадке. Действительно, это Чинция сообразила оставить хозяев одних, когда увидела, что Андреа во время праздника оживился и повеселел. А убедить остальных в правильности такого решения тоже оказалось несложно.
— Ты такая красивая, — сказал Андреа, глядя на жену так, словно бы видел её впервые. — Я напишу твой портрет! — он потянулся к Эдере, чтобы обнять её, и неожиданно пошатнулся.
— Что с тобой? Тебе плохо? — поддержала его под руку Эдера. — Это шампанское!
— Возможно… — с трудом произнёс Андреа. — Голова кружится…
— Пойдём наверх, тебе надо прилечь.
Андреа заснул, едва коснувшись подушки. А Эдера, после некоторого раздумья, решительно разделась и легла рядом с ним.
Приехав домой, Матильда обнаружила у себя в сумке лишь одну связку ключей — от дома Валерио, а ключи от загородной виллы исчезли.
— Стоит ли расстраиваться? — не разделила её тревоги Чинция. — Завтра мы поедем к Эдере, и вы возьмёте эти ключи.
— Я боюсь одного, — Матильда стала припоминать подробности: — Закрыла погреб… Поставила на стол шампанское… Ключи положила рядом с бутылкой. Я точно это помню. И тут послиха попросила у меня воды!.. Да, потом я ключей уже не видела.
— Надо позвонить сейчас же Эдере, — встревожился Манфред.
— Занято! — огорчилась Матильда, набрав номер Эдеры. — Странно. С кем они могут говорить в такой час?
— Может, кому-то не спится, и он решил поздравить их с Рождеством, — предположил Манфред. — Подождём немного.
Телефон, однако, был занят в течение получаса, и Манфред сказал, что он съездит туда сам: так всем будет спокойнее.
— Я с тобой! — вызвалась Чинция.
— Не надо, погода слишком плохая, — возразил Манфред, но Чинция настояла на своём.
— Мы позвоним вам оттуда сразу же, как только приедем, — пообещала она Матильде и Валерио.
Эдера проснулась от резкого крика Андреа: «Серджио! Серджио!»
— Милый, успокойся. Это я, Эдера, — она стала тормошить Андреа в надежде, что кошмар исчезнет.
— Мы падаем, Серджио! — продолжал метаться во сне Андреа. — Надо предупредить Валерио! Эдера — его дочь!
— Дорогой, любимый, ты дома, — говорила Эдера. — Проснись! Ты узнаёшь меня?
— Мне холодно, — открыв глаза, произнёс Андреа. — Холодно… Снег, снег…
— Прижмись ко мне, мой хороший. Ты весь дрожишь. Я согрею тебя. Вот так. Прижмись покрепче, и холод исчезнет. Любимый, бедный мой…
Очнувшись через какое-то время, Андреа спросил Эдеру, почему она здесь, рядом с ним.
— Ты видел кошмар, и тебя била дрожь.
— Да, со мной это часто бывает. Сперва, я чувствую сильную головную боль, а потом засыпаю и лечу вниз, во мрак. Зову на помощь, но никто не откликается.
— Не думай об этом и не бойся. Я с тобой, я сумею тебе помочь.
— Ты говоришь так, будто я — ребёнок.
— Я люблю тебя, и всегда буду рядом с тобой.
— Нет, не надейся на это! — зловеще прозвучало над ними. — Я убью тебя! — Леона направила на Эдеру дуло пистолета.
— Что ты делаешь? — воскликнул Андреа. — Ты сошла с ума!
— Сынок, я избавлю тебя от неё навсегда! — с лихорадочным блеском в глазах произнесла Леона.
— Мама, успокойся, — Андреа приподнялся на постели, намереваясь подойти к Леоне, но она угрожающе перевела пистолет на сына.