— Разве ты не понимаешь, что все наши беды от неё? — Леона снова взяла под прицел Эдеру. — Но теперь ей пришёл конец! Я освобождаю тебя, сынок!
Два выстрела прозвучали один за другим, и, оглушённая ими, Леона не сразу услышала пронзительный крик Эдеры: «Андреа! Андреа!»
— Боже мой! Я убила моего сына!
Леона бросилась к истекающему кровью Андреа и дрожащими пальцами попыталась приподнять его веки. В другой руке она по-прежнему держала пистолет.
— Он мёртв! Это ты его убила! — в приступе ярости Леона приставила пистолет к груди Эдеры. — На сей раз я не промахнусь!
Но в этот момент внизу послышались крики и топот бегущих по лестнице людей. Леона метнулась к выходу.
Чинция и Манфред сразу же стали перевязывать Андреа и звонить в клинику, а Леона села в спрятанную неподалёку машину и была такова.
Несколько дней Андреа находился на грани жизни и смерти, и всё это время Эдера не оставляла его ни на минуту.
— Синьора, мы, конечно, надеемся на лучшее, но сознание может вернуться к нему не скоро. Он всё равно не слышит вас. Вы бы пошли немного отдохнуть, — убеждал её Джиральди.
— Он чувствует, что я рядом! — возражала Эдера. — Я нужна ему сейчас. Позвольте мне остаться здесь. Он прикрыл меня собой от выстрелов. Я не могу бросить его в таком состоянии.
Ни Чинции, ни Валерио, ни Марте не удавалось увести Эдеру из палаты Андреа. Как прикованная, она сидела у его изголовья и так же, сидя, иногда погружалась в тревожный кратковременный сон. Когда же Джиральди сказал ей, что кризис, наконец, миновал, Эдера упала без чувств.
Между тем из полиции Валерио сообщили, что машина Леоны — вся искореженная — найдена в озере Браччиано. Тела же погибшей найти, пока не удалось.
— Мы полагаем, — пояснил комиссар полиции, — она оказалась выброшенной из машины и утонула. В этом озере действуют сильные течения, они могли унести тело далеко от места аварии, но мы подключили аквалангистов.
— Это я виновата, — казнила себя Клаудия. — Я должна была предвидеть опасность.
— Не терзайся, — успокаивал её Валерио. — Если кто и виноват, то это я: ведь я убеждал Эдеру и Матильду поверить Леоне. А в Рождество ей удалось обмануть нас всех.
— Хоть бы Андреа выжил, — взволнованно повторяла Клаудия. — Только бы он выжил!
Андреа по-прежнему был без сознания, но угроза смерти уже миновала, и теперь врачи советовали Эдере запастись терпением, поскольку до полного выздоровления было ещё очень далеко.
Однажды она привезла в больницу Лало, полагая, что его присутствие Андреа тоже непременно почувствует.
— Валерио, мой хороший, позови папу, — говорила она сыну. — Папа услышит тебя. Он вернётся к нам.
— Эдера, — вдруг чётко произнёс Андреа. — Эдера…
— Да, любимый, я здесь!
Андреа с трудом приподнял тяжёлые веки.
— Эдера, дорогая… любимая… жена моя… Валерио… сын…
Эдера, затаив дыхание, ловила каждое его слово, ещё не до конца поверив, что чудо, наконец, произошло.
— Агу, агу! — потянулся к отцу Валерио.
— Наш папа вернулся, сынок, — сказала Эдера.
— Да, — подтвердил Андреа. — Я люблю вас. Люблю тебя, Эдера…
Глаза его закрылись, и он опять погрузился в тяжёлый сон.
— Не уходи! Не уходи! — испугалась Эдера. — Не оставляй нас, Андреа!
— Синьора, успокойтесь! — подбежал к ней Джулио, сын профессора Джиральди, работающий врачом в клинике отца.
— Он говорил со мной! — пояснила Эдера. — Он узнал меня и всё вспомнил! Прошу вас, сделайте что-нибудь!
— Не волнуйтесь, — повторил Джулио. — Возьмите ребёнка.
— Кардиограмма стала лучше, — заметил подошедший Антонио Джиральди. — А давление?
— Ещё близко к критическому, — ответил Джулио, — но пульс, кажется, стабилизируется. Это невероятно!
— Значит, ты сможешь усилить терапию? — спросил Джиральди-старший.
— Именно это я и собираюсь сделать.
— Синьора, — обратился профессор к Эдере, — вы не должны плакать. Теперь мы уж точно спасём Андреа!
— Знаешь, папа, — сказал Джулио, когда они с отцом вышли из палаты Андреа, — эта женщина, Эдера, преподнесла мне урок. Её воля оказалась решающей там, где я был бессилен.
— Такая терапия называется: любовь, — улыбнулся профессор. — Андреа спасёт чудо любви.
Эдера с ребёнком вернулась домой, а Валерио, узнав о перемене в состоянии Андреа, немедленно собрался в больницу.
— В этом нет необходимости, — сказала Эдера. — Я сейчас уложу Лало и поеду туда снова.
— Нет! — по-отцовски строго произнёс Валерио. — Ты будешь отдыхать, а возле Андреа посижу я.