- Кисе нравится кушать людей? – спросил Эдгар.
- Да, я кошка-людоедка, мяу, - ответила По, не отрываясь от еды. – Попробуй тоже, это очень вкусно…
- Разве кушать людей не плохо? - отреагировал мальчик, поднимаясь в воздух и паря над диваном.
- Мне всё равно, мяфф… - мотнула головой По, продолжая есть.
Продолжение следует…
Дверца холодильника открылась и впустила внутрь По, которую туда засунул Эдгар и хлопнул дверцей, затем подставив к ней стул.
- Э-эй! Ты что делаешь?! Выпусти меня! Тут темно! Э-эй! Эй!!!
Кошмарик номер два: Паучок
«Как-то в полночь, в час угрюмый,
Полный тягостною думой,
Над старинными томами я склонялся в полусне…»
Э.А.По «Ворон»
Стоял ясный весенний вечер, Эдгар сидел у окна и смотрел как пляшут на ветру прибитые к крестам скелеты. Чирикали воробьи, порхали бабочки, перелетая с одной могильной клумбы на другую, а на небе не было ни единого облачка.
- М-м-м, красота какая… - вздохнул мальчик и закашлялся: так как он не дышал, то эта простая для живых функция давалась ему с трудом, как и разговоры. Поэтому Эдгар старался говорить как можно более лаконично.
Благо, с разговорами к нему никто не приставал. Только По периодически жаловалась на то, что ей надоело есть тараканов и крыс.
- Э-эдгар! – жалостливо протянула кошка, входя в комнату. – Достань мне челове-е-ечинки!
- М-м, - отрицательно покачал головой мальчик. – Обойдёшься.
- Мяяяууу!!! Мяяууу! Мяяууу!!! – пронзительно замяукала По, будто ей вновь захотелось кота.
- Если будешь приставать, то я тебя сам съем, - отозвался мальчик и вновь начал смотреть на пляшущие на ветру костяшки.
По зашипела и убежала на поиски какого-нибудь заснувшего бродяги.
- Наконец-то она ушла, - подумал вслух Эдгар. – Никто не будет доставать меня разговорчиками.
Мальчик просидел почти недвижимо целый час, пока не заметил спускавшегося прямо ему на нос паука.
Это был очень странный паук: на каждой его ножке был кожаный ботиночек, а на голове красовался маленький дырявый цилиндр.
- Привет, - поздоровался Эдгар. – Ты кто?
- Я паук-песенник, - тоненьким голосом отозвался паук и уселся Эдгару на нос.
- Понятно. Я тут любуюсь как танцуют скелетики… Посидишь со мной?
Паук обернулся и с недоумением поглядел на трясущиеся на ветру кости.
- Не слишком интеллектуальное занятие, - прокомментировал паук. – Давай я лучше спою тебе песню!
И паук начал:
Я сижу на паутинке,
Средь полей да на былинке,
Мимо мушенька летит
И мне такая говорит:
«Я летела, я устала,
Уж совсем я опоздала!
Можно мне присесть с тобой?
Посижу я – и домой!»
Я ответил ей: «Садись!
Ты не бойся, ободрись!
Славный ужин здесь грядёт!
Ужин первый кто начнёт?».
В такт своей песенке паук начал отплясывать на носу у Эдгара и размахивать передними лапками.
Мушка усталая присела,
Разговорилась, разомлела,
Тут паук её съел,
Ам – и сам вдруг разомлел!
Ам – и сам вдруг разомлел!»
- Ам – и сам вдруг разомлел! – подпел Эдгар, а потом схватил паучка и отправил его в рот, захрустев его маленьким панцирем.
- Ты что это там ешь? – подозрительно спросила голодная По, вернувшись с улицы.
Мальчик посмотрел на дёргающуюся у него в уголке рта ножку в ботиночке и кончиком пальца отправил её в рот, проглотив разжёванного паучка.
- Ничего, - ответил Эдгар и улыбнулся.
Кошмарик номер три: Стук I
«Как-то в полночь, в час угрюмый,
Полный тягостною думой,
Над старинными томами я склонялся в полусне.
Вдруг неясный звук раздался: будто кто-то постучался, постучался в дверь ко мне…»
Э.А.По «Ворон»
С тех пор, как Эдгар встал из могилы и поселился в особняке, минуло уже несколько дней, но мальчик так ни разу и не вышел на улицу, предпочитая сидеть в небольшой библиотечке на втором этаже и читать книжки.
- М-м… М-м-м… - мямлил Эдгар, пытаясь произнести название заглавного рассказа в книге. – М-ме… М-метт…
Лежавшая у него на коленях По приподняла голову и заглянула в книгу.
- Метценгерштейн, Эдгар.
- Ме… Кто придумывает такие дурацкие названия? Я уже два часа смотрю на это слово и никак не могу начать читать!
По быстренько пробежала глазами страницу и ехидно заметила:
- Это слово повторяется здесь столько раз, вкупе с другими сложными иностранными словами, что ты будешь читать этот рассказ целую вечность.